Презумпция невиновности – известный термин из области уголовного права. Все мы знаем, что обвиняемый считается невиновным, пока его вина не будет доказана. Но таким ли незыблемым остается этот принцип в общении людей?

Я + ДРУГОЙ

У каждого из нас есть стереотипы восприятия себя и других. Причем очень и очень стойкие. Основных моделей восприятия четыре: «я – хороший, ты – хороший», «я – хороший, ты – плохой», «я – плохой, ты – хороший», «я – плохой, ты – плохой». Давайте подробнее разберемся с первыми двумя моделями.

Если мыслить в терминах презумпции вины или невиновности, то первая модель («я – хороший, ты – хороший») основывается на мысли, что другой изначально воспринимается позитивно, пока он не доказал иного. Вы знаете, что слово «друг» произошло от слова «другой»? Так вот в этом случае «другой» скорее друг, нежели потенциальный враг. Такова коммуникативная презумпция невиновности.

Другая позиция, которую можно назвать коммуникативной презумпцией вины («я – хороший, ты – плохой») основывается на восприятии другого как потенциального «врага». Иначе говоря, другой – плохой, пока не доказал, что он хороший и ему можно доверять.

ОТКУДА ЧТО РАСТЕТ

Обе позиции закладываются еще в детстве, начиная с рождения.

Шаг первый

Первый год жизни – это период формирования базового доверия к миру. Если взрослые (особенно мама) откликаются на потребности ребенка, часто берут его на руки, улыбаются и ласкают, то формируется фундамент доверия к другим людям. Впрочем, у людей с презумпцией вины с базовым доверием к миру может быть все в порядке.

Шаг второй

Раннее детство – период наблюдения. Далее окружение ребенка все расширяется. Он начинает наблюдать, как его близкие общаются с другими людьми. Если мама открыта к общению, спокойна и дружелюбна, то и у ребенка формируется понимание того, что другие дружелюбны и неопасны. Другое дело, если взрослый в общении демонстрирует подозрительность, закрытость и напряженность. В этом случае ребенок начинает воспринимать общение как нечто потенциально опасное, а другого человека как того, кто может причинить вред.

Шаг третий

Детство – непосредственное общение. В этом процессе роль взрослого исключительно важна. Мне регулярно встречаются родители, которые ограничивают контакты детей, подкрепляя их страхом. Например, уводят ребенка с площадки, как только на ней появляется кто-то другой («он тебя ударит, песком осыплет, игрушку отберет»). Они постоянно готовы защитить чадо от возможных «посягательств». Ребенок привыкает к тому, что другие дети потенциально опасны. И если он попадает в детский сад, то там может изменить стереотип восприятия, но сделать это непросто, так как дома ситуация сохраняется.

Конечно, каждый из нас может столкнуться с ситуацией, когда доверие разрушают обстоятельства. Каждому встречались люди, про которых позже мы думали: «Ему не стоило доверять». Пережив эту ситуацию и внутренне ее переработав, мы возвращаемся к первоначальной позиции – доверия или недоверия. Именно она важна.

КОМУ НА СВЕТЕ ЖИТЬ ХОРОШО

Кто имеет больше возможностей для эффективного общения? Думаю, что ответ очевиден – тот, у кого сформирована коммуникативная презумпция невиновности. Такие люди более эффективно налаживают контакты, потому что изначально позитивно относятся к новым людям. Такая позиция помогает и в поддержании отношений: «Я – хороший и стараюсь для тебя; ты – хороший, и я жду от тебя того же в ответ». В отношениях появляется эффект позитивного взаимообмена. Эта основа позволяет разрешать и острые ситуации, если они возникают.

А вот презумпция вины может блокировать общение уже на этапе налаживания контакта. Как говорится, «я ему ничего не сделал, а он смотрит так, как будто в чем-то подозревает». Захочется ли продолжать общение, налаживать более тесный контакт? Если контакт сохраняется, то «другая сторона» все время чувствует себя неудобно, будто ей все время приходится оправдываться.

«ТАК Я И ЗНАЛ!»

Люди с презумпцией виновности часто получают подтверждения того, что окружающие «плохи» и им не стоит доверять. И происходит это по трем причинам.

Первая причина. «Кто ищет, тот всегда найдет».

Человек в нейтральных стимулах видит «криминал» («не так посмотрела», «обещал и забыл», «не позвонил»). О том, что у другого человека может быть мотивация, никак не связанная с желанием навредить, такие люди забывают.

Вторая причина. Самосбывающееся пророчество.

Стоит сформулировать что-то вроде «меня всегда обманывают» или «люди несправедливы ко мне», как это становится реальностью. Почему? Потому что человек ведет себя определенным образом. Тот, кто ждет, что его обманут, ведет себя так, как будто это уже произошло.

Третья причина. Усталость.

Рано или поздно наступает момент, когда усталость от таких отношений перевешивает то позитивное, что в них есть. Как сказал один муж ревнивой жене, «мне так надоела беспочвенная ревность, что я действительно нашел новую женщину». Конечно, для жены это повод сказать: «Не зря я не доверяла! Все козлы, и он такой же!» Но признать то, что именно ее действия привели к такому развитию ситуации, означало бы принятие ответственности и необходимости изменений. А это всегда сложно.

ЖЕРТВЫ ОБЩЕНИЯ

Однажды мне пришло такое письмо: «Подскажите, как научиться не верить так полно и чрезмерно, как я? Знаю, что очень близко подпускаю людей к себе, доверяю всем и не жду подвоха. Вот на днях сделала ту же ошибку. Это разочаровывает. Не могу прийти к душевному равновесию. Как можно чуть-чуть доверять или чуть-чуть любить?»

Любые крайности плохи, так как ограничивают репертуар поведения. Так, крайняя доверчивость может не позволить человеку формировать адекватный опыт общения. В этом случае он, как говорится, «не делает выводов» и «натыкается на те же грабли». Нормальна ситуация, когда человек, столкнувшись с некрасивыми действиями со стороны окружающих, делает практические выводы, например: «не стоит рассказывать личную информацию малознакомым людям», или «кое-что нужно держать при себе», или «в следующий раз, когда ситуация начнет поворачиваться таким образом, я буду знать, что делать и чего не стоит».

Интересно, что люди, внешне ведущие себя похоже, могут быть крайними представителями как презумпции невиновности, так и вины. Могла ли девушка, написавшая это письмо, обладать презумпцией вины по отношению к другим людям? Да. Мог сработать вариант «самосбывающегося пророчества». А бескрайнее доверие, которое она инвестирует в окружающих, может быть вариантом позиции «я – хорошая» (а хорошие люди доверяют окружающим). Но лишь на поверхности, а глубже – «докажи мне, что тебе можно доверять» или даже «докажи мне, что тебе доверять нельзя».

ВЫГОДНЫЙ СТАРТ

Если вы в общении придерживаетесь презумпции невиновности, то это изначально более выгодный старт. Нужно лишь не бояться получать отрицательный опыт и корректировать общение. Постепенно каждый из нас учится быть более внимательным к сигналам общения, которые свидетельствуют: «Опасность!» Приобретение этого опыта не означает, что вы стали меньше доверять окружающим. Ведь базовое восприятие сохраняется.

Если же вы заподозрили, что склоняетесь к презумпции вины, то, возможно, вы нашли ответ на вопрос, почему в общении с другими у вас так много проблем. Осознание – первый шаг по принятию ответственности. Как бы ни воспитывали вас в детстве, какие бы обстоятельства ни сопровождали вашу жизнь, взрослый человек способен к изменениям. Хорошо, если на этом пути вас будет сопровождать психолог или психотерапевт. Тогда процесс изменений и себя, и внешней реальности будет более стойким.