Загрузка...
Продолжение. Начало № 3(38) 2010
ОТКУДА БЕРЕТСЯ ЗАВИСТЬ?
Согласно основному принципу саногенного мышления, эмоции представляют собой результат умственных операций. Зависть и гордость возникают, когда мы сравниваем себя с другими людьми. Если я оказываюсь лучше — я горжусь, если хуже — завидую.
И завидовать, и гордиться мы обучаемся с детства. Традиционное школьное обучение в значительной степени построено на сравнении детей друг с другом: «Посмотри, Петя, как аккуратно пишет Маша! А что у тебя за каракули?!» «Марина написала самое лучшее сочинение в классе, а Вася — самое плохое!» Эти вердикты не просто констатация фактов, а средство управления поведением — через эмоции, которые испытывают школьники.
Ребенок легко обучается сравнению: то, что другие люди делали с ним, он делает с другими. Сравнивать и быть объектом сравнения становится привычно.
На определенном этапе становления личности зависть и гордость (как и обида, вина и стыд) нужны и полезны для социализации человека. Но «когда дом построен — леса не нужны»: зрелый человек не должен быть управляем программами поведения, которые задаются эмоциями. Однако отказаться от сравнения очень трудно.
Параметрами для сравнения может стать что угодно, как шутил автор саногенного мышления Юрий Орлов, «будет цениться оволосение груди — буду завидовать любому шерстистому», в наше время завидуют понятно чему: богатству, внешности, регалиям, власти.
ЛОВУШКИ СРАВНЕНИЯ
Зависть или гордость возникают только тогда, когда я сравниваю себя с человеком, которого считаю подобным себе, таким же, как я сам. «Коллега в Америке тоже профессор, как и я, а у него зарплата в 100 раз больше, чем у меня», «мы с этим парнем сидели за одной партой, а теперь он олигарх, а я — простой менеджер». Сравнивать себя с арабским шейхом я не стану, а с соседом по подъезду – легко.
Зависть — эмоция неприятная, да и к тому же не совсем приличная — не принято признаваться «я тебе завидую», разве что какой-то непонятной «белой завистью». Почему же тогда мы снова и снова попадаемся в ловушку зависти? СГМ дает простой ответ на этот вопрос. Чувствовать гордость — это приятно. Но рано или поздно результат сравнения неминуемо окажется не в мою пользу, и я почувствую зависть, ведь всех превзойти невозможно, всегда кто-то превзойдет меня.
«ЖИВУЩИЙ НЕ СРАВНИМ!»
Направление главного удара, как несложно догадаться (особенно тем, кто читал наши предыдущие материалы про СГМ), умственная операция сравнения. Первое, что стоит поставить под вопрос — это уподобление, которое, напомню, будет составной частью как зависти, так и гордости. Поразмышляем над смыслом слов: «Он такой же, как я, он подобен мне». Разве это правильно? Забегая вперед, отметим, что и одним из слагаемых ревности может быть сравнение любимой женщины с другой.
Сравнение неуместно: люди не одинаковы, подобных нет, каждый уникален. На своих лекциях Юрий Михайлович советовал отстраняться от акта сравнения, наблюдать его, отделяя от себя результаты: я наблюдаю, как «меня завидует» моя привычка к сравнению.
Если жизнь другого человека по какому-то параметру или признаку лучше, чем у меня, то, вероятно, для этого есть основания, и вовсе необязательно плохие: может быть, он много работает, более удачлив, больше способностей (а я их не замечал)?
Итак, СГМ предлагает отказаться от сравнения или не принимать всерьез его результаты.
ГОРДОСТЬ — ЗАВИСТЬ НАИЗНАНКУ
Атаку на зависть можно повести с другой стороны — размышляя о своей гордости. Почему я горжусь? Допустим, я успешнее — вот я и горжусь. А стоит ли? Ну, я умею хорошо делать свое дело — и все. Я не лучше других людей. Просто свою работу я делаю хорошо. А другие люди что-то другое делают лучше. Я могу погордиться, но знаю цену этой своей гордости, а значит, постепенно освобождаюсь от нее.
Если говорить о гордости как мотивации к действию, то ее лучше поменять на удовольствие от хорошо выполненного дела. Как подчеркивал Орлов, должен нравиться сам процесс — например, бег, а не только достигнутый результат.
Итак, когда я горжусь, я напоминаю себе, что гордость чревата завистью, потому что обе эмоции основаны на сравнении себя с другими. Я учусь относиться к этому чувству снисходительно: инфантильное удовольствие, реминисценция детства, усиленная делами взрослых. Я могу даже «проиграть» эмоцию — не всерьез, тем самым гася ее.
Таким образом, через саногенное размышление о зависти и гордости, как и через размышление об обиде, вине и стыде, я учусь принимать себя и других людей такими, какие они есть, отказываюсь сравнивать себя с другими. Как сказал однажды Юрий Михайлович Орлов, отвечая на вопрос из зала: «В конце концов, какая разница, умный я или глупый, если меня любят такого, какой я есть!»
