Загрузка...
Как не зацикливаться на серьезном
А вот не было бы юмора — и чего? Не было бы его вообще — и чего тогда? Без ума плохо, без души, без хитрости, без преданности… А без юмора? Ну не будет юмора — и кому от этого плохо?
Вот машина едет. Колеса там, мотор, конечно, крыша — обязательно. А масло зачем? Бензин — понятно: это еда машины, а масло? Только вот выясняется, что без масла и колёса, и мотор, и даже крыша теряют смысл — машина встанет. Масло — тягучая, не солидная, хочется сказать, мягкая жидкость, дает возможность работать солидным и мощным деталям. Смазывает их, оберегает, поглаживает…
С юмором примерно та же история.
Юмор — противовес серьезности жизни.
Если бы не было юмора, то в своем серьезном отношении к происходящему мы очень скоро заржавели бы и не могли бы двигаться по жизни.
Во все времена и эпохи жизнь нас очень серьезно обременяет. Юмор позволяет не рухнуть под тяжестью жизни.
Жизнь устроена так: что в ней нет ничего, в чем нельзя увидеть смешное. Некоторые умудряются увидеть юмор даже в смерти. Призыв великого драматурга Григория Горина: «Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!» — это призыв не зацикливаться на том, что нам представляется чрезвычайно важным, судьбоносным. Ведь событий, которые по-настоящему определяют наше существование, в жизни гораздо меньше, чем нам представляется. Если речь идет о юморе как об отношении к жизни — то он хорош всегда, когда не циничен.
Однако если мы хотим поделиться юмором, тут и возникают проблемы.
Остроумие — это умение поделиться с другими своим ироничным отношением к жизни…
Не случайно в самом слове «остроумие» нет и намека на юмор. Остроумие — по определению — признак острого ума, а вовсе не ироничного взгляда на мир.
Особые проблемы возникают, когда желание поделиться юмором становится профессией.
Юмор относится к самым главным словам — таким как жизнь, любовь, дружба, преданность, которые для каждого человека имеют свой, отдельный смысл.
Когда например, говорят, что, сегодня на телевидении не тот юмор, — это звучит столь же нелепо, как утверждения о том, что сегодня — не та любовь и преданность, что были, скажем, в XIX веке.
Юмор не бывает тот или не тот, правильный или неправильный. Он бывает ваш или не ваш.
Юмор невозможно оценивать объективно. У него есть только один критерий: он должен быть смешным. Мне, например, юмор Горина, Жванецкого или Зощенко ближе, чем шутки «Комеди Клаб» или Петросяна. Но и «Комеди Клаб», и Петросян — это тоже юмор. И никаким иным словом их не назовешь.
Называть юмор пошлым — тоже довольно самоуверенная позиция. Именно в силу того, что юмор бывает очень разным (оставаясь при этом юмором), он является замечательным поводом для того, чтобы отделить людей ближнего круга от прочих.
Перефразируя известный афоризм, можно утверждать: курсив«Скажи, над чем ты смеешься, и я скажу, станем ли мы друзьями».курсив
Ну а если человек — непробиваемо серьезен? Если он не смеется в принципе?
Такой человек, безусловно, заслуживает жалости, но никоим образом ни в презрении. Переделать или перевоспитать его — невозможно. Можно ему, конечно, рассказать о роли масла в движении машины. Вряд ли, конечно, он поймет, но вдруг…
