Загрузка...
Представить человечество без современной медицины, биотехнологий, генетики и полетов в космос просто невозможно. Правда, наравне со стремлением к лучшему и неизведанному имеют место и страхи, опасения нежелательных последствий.
Тема страхов настолько популярна, что эта сфера активно коммерциализируется. Начинается бум фантастической литературы, продуцирующей различного рода фобии, например «Секретные материалы», «Парк Юрского периода», «Косильщик лужаек»…
20-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА
Страх перед тотальным контролем над репродукцией, программированием человеческой индивидуальности и потерей свободы и воли.
1939 — 1945
Страх перед тотальным уничтожением, использованием биотехнологий в военных целях.
1972
Подписана Международная конвенция по биологическому оружию.
80-Е ГГ. ХХ ВЕКА
В Америке был создан первый генетически модифицированный препарат — инсулин.
2003
Расшифрован геном человека. Ведутся споры, можно ли рассматривать его как технологический продукт, которому потребитель станет задавать нужные параметры?»
2006
Э. Файер и К. Мелло получили Нобелевскую премию за открытие РНК-интерференции, что позволило проводить лоботомию не хирургически, а с ее помощью.
Массовая культура сделала свое дело, уже к 1997 году у большой части населения сформировано так называемое катастрофическое сознание. В СМИ же активно муссируется предположение, что «клонирование человека способно извратить естественные основы деторождения, ребенок может стать сестрой своей матери, братом отца или дочерью деда».
С появлением понятия «репродуктивные права»1 появляется и страх перед превращением человека в производственный продукт. Теперь ребенок становится средством удовлетворения некоего права взрослых иметь то, чего они хотят. Через каких-нибудь тридцать лет, предсказывает французский ученый Жак Тестар, в развитых странах станет неприличным заводить ребенка традиционным способом, не получив надежных генетических гарантий. Таким детям могут запросто отказать в медицинской страховке, а возможно, и в праве называться людьми. Но в обществе звучит противоположное мнение: «Если мы с помощью ученых серьезно возьмемся за отбор потомства по ряду параметров, то у нас неминуемо возобладает царство здоровой посредственности».
Илья Слободчиков,
профессор, доктор психологических наук
ТЕХНОЗОМБИ
Люди не то чтобы боятся, они, скорее, вообще не очень любят научно-технический прогресс. И не любят, к слову сказать, справедливо. Любое даже гениальное изобретение, например инсулин, может быть использовано по-разному. В частности, изобретение того же инсулина привело и к тому, что больные взрослые получили возможность рожать детей и стало больше появляться новорожденных с различного рода патологиями, и мы фактически сознательно поддерживаем и планируем этот процесс.
Стоит отметить и то, что человеческой природе в принципе не очень присуще стремление к внешней технологизации. Особой психической стабильности или дополнительного развития переизбыток высокотехнологичных средств не добавляет. Зачастую мы наблюдаем ситуацию, когда человек перестает думать сам и отдает на откуп большинство функций какой-то «коробке», принципов работы которой не понимает.
Можно говорить и о том, что людям всегда был присущ страх стать, если так можно выразиться, технозависимыми, «зомбированными» и «кодированными».
Таким образом, вопрос упирается не в сам прогресс и технологии, а в проблему использования его продуктов с одной стороны и в чрезвычайно низкий на сегодня общий уровень культуры с другой.
Сегодня период времени между выходом очередного фантастического произведения и появлением соотвествующих технологий все время сокращается, и фантастика начинает моделировать общественное мнение по тому или иному вопросу. Паника по поводу «птичьего гриппа» — лучший тому пример. Но как мы видим, от страхов перед сверхсилой и контролем общество постепенно обращается к страхам, связанным с утерей индивидуальности и человеческой сущности. Людям совсем не хочется, чтобы, строя общество равных, они построили общество одинаковых.
