Удовольствие – дело техники

Павел Дмитриевич, с чего все началось?

Сексуальная революция всерьез повлияла на психологию взаимоотношений. Люди очень тяжело меняют свое отношение к таким вопросам, как сексуальность. Но в XX веке первая технология, которая начала менять сексуальность, это – безопасный аборт. Аборты делали во все века и до этого, но теперь врачи сделали их более или менее безопасной медицинской технологией. И это очень важно! Не просто какая-то повитуха дала непонятно какое зелье. Был разработан научно обоснованный подход!

И благодаря начавшемуся массовому применению медицинских абортов в сексуальных отношениях обнаруживается трещина – разница между получением удовольствия и продолжением рода.

Врачи разрабатывали эту технологию с тем, чтобы помочь женщинам, которым нельзя было рожать по медицинским показаниям. Но как только эта технология появилась, ее тут же стали поддерживать феминистки, которые боролись за свои права.

Получается, развитие медицинских технологий совпало с определенными настроениями в обществе?

Да. И безопасный аборт начал использоваться как социальная технология контроля за рождаемостью. Кстати, не случайно Советский Союз первым легализовал эти техники в двадцатых годах: государству нужны были женщины на производстве, и их нужно было освободить от лишних хлопот, связанных с деторождением.

Удачное стечение обстоятельств: разработка технологий совпала с социальными нуждами – и вот вам революция?

Да. И следующий этап – это разработка эффективных методов контрацепции. Опять же, контрацепция известна с древних времен, но наука стала разрабатывать новые более эффективные методы, потому что появилась проблема: из-за массовых абортов возникает массовое бесплодие, происходят нарушения в организме женщин. Давайте спасем их от этого: предотвратим аборт и разработаем технологию контрацепции. Так появилась гормональная контрацепция. И в шестидесятые годы прошлого века это перевернуло общество.

Женщина стала такой же свободной в сексе, как и мужчина. Раньше она постоянно жила под страхом возникновения беременности, поэтому была ограничена в своей активности, а средства контрацепции подарили ей раскрепощение. Именно поэтому мы называем шестидесятые годы XX века сексуальной революцией.

А следом возникли новые формы отношений. Появились бойфренды и герлфренды – люди, которые наслаждаются друг другом, не думая о продолжении рода. Произошло окончательное расслоение: удовольствие – это одно, а репродукция – другое.

Биомедицинские технологии резко преобразовали социальный фактор.

Собственно, тогда же гомосексуализм из патологии стал рассматриваться как ориентация. Потому что, когда сексуальное наслаждение связан с продолжением рода, гомосексуализм противоестественен. А когда можно и с женщиной получать удовольствие без последствий, не все ли равно, с кем его получать? Аргумент о том, что что-то противоестественно, перестал работать.

Получается, что медицинские технологии отделяют от человека его животную часть (дети и сексуальное удовольствие раньше были неразделимы, а теперь – пожалуйста), но куда это может завести человечество, как вы думаете?

Дальше происходит то, что называется технологизацией. То есть женщина и мужчина не просто становятся равны благодаря технологиям, а различия между ними уже совсем незначительны. Например, для клонирования нужны только соматические клетки. Неважно кого – мужчины или женщины. И при достаточном развитии этого направления в технологиях пол человека перестает играть роль.

Следующий этап – искусственная матка. Во многих странах ведутся работы по ее созданию. И как только она появится, женщина уже не нужна будет даже для вынашивания будущего человека. Можно будет взять несколько клеток, размножить их в пробирке, потом поместить в искусственную матку, и получить ребенка. Женщины не будут мучиться, рожая. А ведь до сих пор в нашем мире огромная смертность во время родов. Все это можно прекратить. И дети будут рождаться из пробирки, из соматических клеток, для которых мужское и женское начало неважны.

А ведь это огромный культурный пласт! Для новых людей будет совершенно непонятно, что наши предки страдали, влюблялись, мучились… Все, на чем основана наша литература, да и вообще искусство, – станет им чуждо. Из-за чего были «заморочки», если они так просто родились? Пара поколений – и на нас будут смотреть так, как мы сейчас смотрим на людей каменного века – непонятно, чем они там занимались вообще. Эти социальные последствия нужно предвидеть и обсуждать их заблаговременно.

Получается, развитие медицинских технологий совпало с определенными настроениями в обществе?

Получается, мы медленно, но верно движемся к тому, чтобы просто жить ради удовольствия. Причем удовольствия, которое может достигаться даже без настоящего сексуального партнера. Сейчас активно развиваются технологии создания секс-роботов. У них очень покладистый характер, они неутомимы. И никаких проблем, даже с ВИЧ и гепатитом. Параллельно идут работы в другой области. Наше удовольствие от секса имеет биохимическое обеспечение в голове, а значит, можно создать такую таблетку, которую можно съесть и сразу получить оргазм. Она сымитирует все те реакции, которые появляются у нас в мозгу естественным путем.

Но лично меня больше всего беспокоит другой вопрос: все изменения, которые происходят в технологиях и в обществе, остаются ненаблюдаемыми. Не хочет никто обсуждать и замечать тенденции. А ведь уже начавшиеся изменения трудно остановить. Биотехнологии развиваются очень быстро. И нужно нормально на это реагировать. Но в то же время и регулировать. Запрещать бесполезно, но регулировать можно. Отвечать на вызовы технологий разумным, цивилизованным образом. Если будет изобретена искусственная матка – ее не запретишь. Но каковы будут последствия? Об этом надо думать уже сегодня.