Загрузка...
Отправить ребенка учиться за границу – вершина родительской карьеры. Нам кажется, что вожделенный диплом европейского или американского университета навсегда защитит деточку от тревог и неурядиц взрослой жизни в современном высококонкурентном обществе, что заветный сертификат гарантирует ему безбедное существование и пожизненный успех. Ок, не пожизненный. Высокий старт, как минимум.
Все так, никто не спорит. Но осознаем ли мы, на чем на самом деле строится будущий успех наших детей? В переливающейся всеми оттенками (в основном – зеленого) картинке их прекрасного будущего почему-то нет места разумным сомнениям и трезвым опасениям: так ли безоговорочно хороша для юного человека эта заграничная учеба?
Иногда ко мне на консультацию приходят родители будущих звезд Гарварда или Кембриджа, обычно с жалобой на недостаточную мотивацию или усердие отпрыска. И если я вдруг начинаю выражать свои сомнения в целесообразности этого весьма недешевого предприятия, обычно резко негодуют: что вы такое говорите, мадам, ведь мы не в тундру дитятко отправляем, не в стройбат какой, в Европу! В университет! Бакалавриат! Сорбонна!
Ну что ж, не хотите слушать, буду писать буквами.
Да, мне действительно кажется, что отъезд на учебу в 17 лет – очень плохая идея. Вот почему.
«Важные годы»
Так называется очень полезная книга Мэг Джей (рекомендую купить и подарить вашему выпускнику, там много реальных историй) о том, как сложно быть молодым человеком в современной цивилизации. Требования и ожидания высоки, как никогда в истории. А времени на реализацию главных возрастных программ – всего ничего, каких-то десять лет, с 20 до 30. За это время юноша/девушка должны успеть: отделиться от родителей, определиться со своей сексуальной ориентацией, найти партнера, выбрать специальность, закончить профессиональное образование, найти работу, продвинуться в карьере, найти жилье и по хорошему – родить хотя бы одного ребенка.
Нехилая задачка, правда? А теперь примените коэффициент 3, если все вышеупомянутое планируется производить в чужой стране. То есть все культурные коды, по которым мы, не задумываясь, определяем человека напротив как подходящего или неподходящего, все вывески на домах, все правила поведения – иные. Ты выходишь на улицу в поисках почты или прачечной, но не опознаешь ее, потому что нет привычных значков. Ты можешь оказаться в очень опасном квартале, потому что просто не заметил предупреждающих символов: чужие здесь не ходят.
Какой у вас культурный код?
Когда мы смотрим кино – пусть это будет, допустим, «Бриллиантовая рука», – мы смеемся не только тогда, когда Семен Семеныч поскальзывается на банановой кожуре, но и когда Лелик произносит с непередаваемым акцентом: «Будет тебе и кофэ, и какава, Козлодоев!» Потому что за этим набором приемов сразу рисуется богатый образ наглого уркагана (вот тоже специальное слово, а ваши дети его знают?) из южных провинций.
Весь этот бэкграунд уже загружен в мозг вашего ребенка. Это и есть общий культурный код. А с европейскими/американскими сверстниками такого единства нет, поэтому определить по выговору и шуткам, из условно приличной или потенциально проблемной среды новый знакомый, не получается.
Вот на эти дополнительные операции и уходит основная энергия свежеиспеченного эмигранта. Нам кажется, что всех дел у него – учиться, не работу же искать, мы его всем обеспечиваем, но на самом деле нашему свежеиспеченному студенту Оксбриджа приходится ежедневно решать еще и задачи положения в стае, и бытового обслуживания, и выстраивания отношений с преподавателями, и адаптации к другому климату.
О, еще одна вещь – инфекции. Почти все студенты начинают непрерывно болеть. Что, в общем-то, вполне объяснимо: иммунитета к новому набору «детских» инфекций, которыми местные ребята переболели в садике-школе, у них нет. Плюс отсутствие навыков правильно одеваться или заботиться о температуре в имеющихся климатических условиях: обязательный шарф в Европе, обязательные два литра воды в Израиле, носки в постель в Англии. А мамы, которая даст правильное лекарство, отведет к привычному «своему» врачу, просушит мокрую обувь, рядом нет.
Наши взрослые дети. Почти…
Но так как я детский психолог, то буду петь о своем, о психологическом.
17–18 лет – возраст завершения, если повезет, или бурного протекания, если все немножко затянулось, сепарационных процессов в отношениях «родитель – подросток». Наши почти-уже-совсем-взрослые дети достигли максимума своего физического роста. У них более-менее стабилизировался гормональный фон, отгремели самые громоподобные битвы по поводу «кто имеет право заходить в мою комнату», а также выяснено наконец, в котором часу ночи все должны быть дома, а в котором – помыта вся посуда. Обычно к 11 классу молодые люди и девушки уже определились с выбором будущей специальности и вполне осознанно учатся день и ночь. Если только не свалились в тяжелую депрессию, о чем я пишу примерно по три статьи в год, но все равно письма «он ленится и ничего не хочет» продолжают приходить регулярно.
Кроме того, в это же самое время затеваются бурнейшие романы. И тут же, немедленно, очень надо срочно похудеть к выпускному балу. Или наоборот, накачать себе мышцу, чтобы не выглядеть дрыщом. А еще хочется курить, спать, есть, плакать, татуировку, новую прическу – не получилось, тогда сбрею все наголо к хренам, куплю маленькую собачку, присел новыми штанами на свежепокрашенную оградку, у всех есть, у меня нет, я полное ничтожество, внутри меня мерзость, ура, мы будем ставить спектакль на выпускной.
Родители обычно в это время в предынфарктном состоянии. Весь год. Ну, вы знаете. В этом состоянии идея отправить чадо в далекую-далекую галактику, где за ним будут худо-бедно приглядывать, хитро-заумно обучать, да еще и выдадут в результате красивый диплом, где будет золотом написано, что вы выполнили свою миссию на этой Земле – с отличием… Это же просто гениальная идея!
Миссия «отправить ребенка в далекую галактику» выполнена. Что дальше?
На самом деле все совсем не так.
Вы, наверное, представляете себе учебу в иностранном вузе примерно как в фильмах про Гарри Поттера: трудолюбивые домовые эльфы обслуживают, мудрые профессора обучают, кураторы следят, чтобы студент не прогуливал, верные друзья подставляют плечо, и на каждого раздолбая Рона найдется персональная Гермиона, которая не позволит вляпаться в неприятности. (Интересно, что думают по этому поводу родители Гермионы?)
Не будем забывать, что вся эта разлюли-малина выглядит таковой только из роли Гарри: после жизни, полной унижений и лишений, он действительно чувствует, что попал в рай. Да он вообще впервые ест досыта и спит в нормальной постели!
А теперь представьте среднестатистического человека 17 лет из нормальной (и обеспеченной, не будем об этом забывать, ведь учиться заграницу отправляют своих детей люди далеко не бедные) семьи. У него, как правило, своя комната, в которой мама/бабушка/домработница наводит порядок, пока он в школе; здоровый рацион пять раз в день; стирка, равно как и доставка продуктов, уход за домом, – его не касаются, «ты только учись». Все внешние проблемы решает папа, внутренние – мама. Для такого подростка отъезд в университет – это практически выход в открытый космос в легком скафандре, причем сеанс связи с Хьюстоном, которому можно со слезами кричать «У нас проблемы!», хоть и ежедневный, но мало помогает.
Примеры из жизни
Пример № 1
Вот что пишет Вероника 49 лет из Москвы: «У нас уезжали на год сначала дочь, потом сын. Разница была колоссальная: дочь училась уже в магистратуре, плюс она с третьего курса жила отдельно. А сын поехал на стажировку после третьего курса, сразу из дома. Дочь оказалась в главном городе страны, в приличном общежитии для аспирантов, со взрослыми людьми, по два человека в комнате. И то она очень мучилась, два раза за год меняла комнату, очень похудела, плакала, болела зимой сильно. Все новое, незнакомое, лекции на двух языках, пока разобрались с едой, с прачечной, с горячей водой, которую надо было как-то хитро добывать! Комендант в общежитии турок, говорит с каким-то диким акцентом, ничего не разобрать, кивает, говорит “хорошо, все сделаю” – и ничего не делает! В двух комнатах из трех ребята пьют каждый вечер, кто-то потом рыдает, по полночи носятся друг за другом, выясняют отношения, ссорятся, мирятся, швыряют мебель… Расписание постоянно меняется, то преподаватель заболел, кто-то вообще умер, то условия программы изменили задним числом. Потом сказали: “Ищите себе практику сами!”
И это был еще хороший, удачный вариант, дочь осталась в стране, нашла себе работу, потом замуж вышла. Сын вообще через год удрал, у него общага была в малюсеньком городке, до цивилизации в прямом смысле семь верст на собаках. Сосед по комнате торговал дурью, к ним полиция приходила, с едой тоже как-то совсем плохо было. Он после каникул отказался возвращаться, говорит: “я здесь (в России) за три месяца выучу то, чему там год учат”».
Пример № 2
Разговариваю с приятелем, который собирается отправлять дочку на учебу в Германию, пытаюсь его отговорить: Настюха и так почти прозрачная, скорее тихая, чем бойкая, очень привязана к матери, не вижу я в ней никаких амбиций для пробивания дороги в среде крепких выходцев с Ближнего Востока. «Я же пробился! – горячится ее отец, почти двухметровый мужик с навыками кулачного бойца. – Я же тоже приехал из своего Приуралья в Москву в 17 лет, и ничего, выучился, не пропал». Сравнил, говорю, пень с ярмаркой! В 85 году в общаге любого института очень даже можно было жить, особенно если ты здоровый парняга. И потом, дорогой, мне напомнить тебе, сколько дней в неделю вы с ребятами были трезвыми? За ум ты когда взялся? После третьего курса, когда вас чуть не вышибли и за тебя Леночка взялась своими маленькими крепкими ручками, не хуже Гермионы. Так что молчи, не рассказывай мне про то, как полезно вовремя вскочить на подножку поезда, едущего в сторону светлого будущего.
4 правила помогут определиться с выбором
В общем и целом, насколько я могу судить по опыту своих знакомых, а также многочисленных клиентов, которых за почти 20 лет практики было, как вы понимаете, много, ситуация с учебой за границей выглядит следующим образом:
- 1. Лучше магистратура, а не бакалавриат. Подросток успевает превратиться в молодого человека, отладить внутренние процессы, самые болезненные вещи пережить в благоприятной среде.
- 2. Огромное значение имеет состояние здоровья. Причем психическая устойчивость, способность к адаптации определяет вообще все. Очень обидно будет заплатить большие деньги, выдержать сложные экзамены – и свалиться в бесконечную череду отитов-бронхитов-гайморитов просто потому, что истощен и иммунитет не справляется.
- 3. Ценность иностранного образования сильно преувеличена. Это в основном реклама. Учиться на чужом, пусть даже хорошо выученном, языке сложнее в разы, а это закладываются основы специальности, то, что должно от зубов отскакивать.
- 4. Быт. Не ведитесь на рассказы агентов, надо смотреть на месте. На самом деле тот уровень комфорта, к которому привыкли жители крупных городов нашей страны, не идет ни в какое сравнение с европейским. В первую очередь это касается обогрева и горячей воды. И питания, как ни странно.
Вывод напрашивается очень простой. Позвольте детям осилить первые два курса (самые сложные и стрессовые) с вашей помощью, из дома, на полном пансионе. Примерно с третьего курса можно думать об отселении в пределах родного города. И только тогда, когда у совсем уже вменяемого человека большая часть навыков жизнеобеспечения отработана и выведена на автопилот, можно думать о стажировке или магистратуре за рубежом. Поверьте, отдача просто несравнимая.
