Загрузка...
С агрессией современный человек сталкивается на каждом шагу: как в общенациональном масштабе (не бывает программы новостей без сообщений о несчастьях, вызванных необузданным поведением преступников или политиков, звезд или молодежных группировок), так и в личном плане (сложно прокатиться в общественном транспорте без хамства или простоять в автомобильной пробке, не увидев в соседнем окне вздернутый вверх средний палец на руке). Неужели c агрессией придется мириться? На этот и другие вопросы отвечает признанный эксперт в области изучения агрессии Сергей Ениколопов.
ДОСЬЕ
НАША ПСИХОЛОГИЯ: Какие факторы провоцируют агрессию в современном человеке?
СЕРГЕЙ ЕНИКОЛОПОВ: Детерминанты агрессивного поведения за долгие годы не изменились – это и воспитание в проблемных семьях, и ответ на пережитое насилие, и социальная неудовлетворенность, и ответная реакция, и подстрекательство, и личная предрасположенность, и воздействие психотропных веществ, и даже состояние окружающей среды. Особенно повышена стрессовая ситуация в мегаполисах.
Известно, что позывы к агрессивному поведению испытывает каждый. Только одни сдерживают, контролируют свои эмоции, а другие не считают нужным это делать. Но в городе, где за день, за неделю человек накапливает мизерные дозы раздражения в пробках, в завышенных требованиях на работе, в нездоровом климате тех или иных отношений, срывы и взрывы практически неизбежны. Именно по этой причине мы слышим новости о стрельбе на рабочем месте или по прохожим. И объяснять эти случаи исключительно психическим нездоровьем агрессоров было бы неверно. Агрессия является индикатором неблагополучия общества – это всегда ответ на психологический дискомфорт, состояние фрустрации.
НП: Какие проблемы современного общества вскрывает агрессия?
С.Е.: Одна из очевидных проблем – это потеря ориентиров. Человек начинает вести себя агрессивно, когда на бессознательном уровне ощущает безнаказанность. Если он видит, что нормы и правила не работают, что многие социальные институты коррумпированы – он преисполняется чувством несоответствия. На подсознательном уровне теряет веру в системность, нормы права и морали и отвечает на это депрессией и отказом от сдерживания агрессии.
Многие отметили бы в качестве проблемы, вскрываемой агрессией, межнациональную рознь. Я был бы с этой темой предельно осторожен, поскольку во многом межнациональные проблемы возникают от неэффективной политики в этой сфере, от выдергивания фактов из контекста, от дезинформации и сознательного манипулирования политиков и СМИ общественным сознанием в этом направлении. Недавние выборы в столице показали, как эта тема разыгрывается каждым из кандидатов в качестве козырной карты. Статистика говорит о том, что большинство преступлений, приписываемых «нелегальным мигрантам», совершаются «неместными» россиянами. Что приезжие вовсе не отнимают ни у кого рабочих мест, занимаясь лишь низкоквалифицированным трудом. И так далее, и тому подобное. Таким образом, СМИ и политики используют наши первобытные инстинкты и, простите, банальное незнание ситуации. Не секрет, что наиболее агрессивными всегда были варвары, то есть в каком-то смысле необразованность провоцирует агрессию.
Агрессия может также сигнализировать о кризисе демократии. Это, разумеется, вопрос чрезвычайно сложный и неоднозначный. Скажем, взять те же террористические акты. В случае всеобщего ужаса, как это было после 11 сентября в США, многие начинают настолько безоговорочно доверять государству, что позволяют ему вести агрессивную политику и пренебрегать демократическими нормами (вплоть до свободы передвижения и суверенности частной жизни).
И последняя проблема, на которую указывает нам агрессия современного человека, – это глубочайшее его одиночество. Что происходит с человеком, когда он стремится к насилию? Он выплескивает скопившийся негатив. Откуда берется негатив? От отсутствия эмоциональных разрядок, общения. Нынешнее поколение, живущее в виртуальности, не имеющее реальных друзей, круга общения, не обменивающееся эмоциями, вынуждено искать иной способ самореализации. А когда из жизни уходит эмоциональная составляющая, в нее приходят стрессы, агрессия, суицид и небезопасность.
НП: Есть ли какие-то признаки, показывающие, что общество «перегрелось» и может наступить момент агрессивной разрядки – революции, гражданской войны, массовых беспорядков?
С.Е.: Надо смотреть на число умышленных убийств и самоубийств (если иметь в виду, что это акт безусловной агрессии к себе, своим близким, своей жизни). Как правило, именно эти показатели определяют, что в обществе возрос уровень агрессивности. К слову сказать, сейчас в России эти цифры не так уж высоки, хотя многие и твердят про революцию. Зашкаливали же эти показатели у нас в стране в так называемые «лихие девяностые», но сейчас у нас даже не 1917 год, так что разговоры о том, что общество «на грани», кажутся мне преждевременными.
СООБЩЕСТВА БЕЗ АГРЕССИИ ВОЗМОЖНЫ
НП: Вы говорили о провокации, а кто провоцирует агрессию?
С.Е.: Давайте возьмем очевидных провокаторов – средства массовой информации. Странно видеть, как по различным каналам передачи информации транслируется подчас неприкрытый призыв к агрессивному поведению. Особенно это касается телевидения. Различными экспериментами и статистикой подтверждаются два основных негативных эффекта демонстрации насилия и регулярных сообщений о нем: эффект обучающий (когда в индивидах, в том числе в детях, возникают агрессивные сценарии социализации) и эффект заражающий (известно, что чем больше поступает данных о самоубийствах в стране, тем быстрее растет их число).
Печален пример «социального заражения» идеями терроризма: мы видим в мировых новостях, что может случиться даже в относительно спокойных северных европейских странах. Как это ни ужасно, люди начинают сочувствовать террористам, подсознательно поддерживать их идеи. И самое страшное, что и сами деятели террористических организаций в последние десять лет очевидно ориентируются на резонанс в СМИ. Они практически разрабатывают свои вылазки таким образом, чтобы они вызвали наибольший резонанс, были освещены максимально широко и подробно.
В США уже несколько раз вырабатывались меры по сокращению процента насилия и эротики в кино, в СМИ, в компьютерных играх. Именно там исследователи более двух тысяч организаций доказали, что 76–78% эфирного времени, отведенного на эротику и насилие, не дают результата в контексте первоначальной теории катарсиса. Имелось в виду, что люди, насмотревшись кино для взрослых и жестких боевиков, утолят свои инстинктивные потребности, но этого не случилось. Более того, было подтверждено, что и запугивание в целях социальной рекламы тоже не работает. И коль скоро все это стало известно мировой общественности в далекие восьмидесятые, совершенно непонятно, почему до сих пор в различных странах (не только в России) уровень демонстрации агрессии в СМИ настолько высок.
НП: Можно ли каким-то образом купировать проявления агрессии в обществе?
С.Е.: Боюсь, списка необходимых мер по предотвращению насилия не существует. Необходимо менять культуру. Если ты хочешь жить в безопасной и миролюбивой стране, запрети детям играть в «убивалки», перестань покупать им пистолеты, начни работу с себя, отслеживай свои реакции. Пока общество играет в Doom (помните эту старую, но очень распространенную программу), агрессия будет частью нашей жизни.
Вся беда в том, что сегодня нет признанных специалистов по агрессии. Есть, конечно, труды Роберта Бэрона и Деборы Ричардсон, Арнольда Басса и Конрада Лоренца (хотя последний лишь по аналогии с животными рассматривал инстинкт агрессии, задаваясь вопросом, насколько прочно он связан с либидо человека). Но все они не стали истиной в последней инстанции.
Нет и актуальных исследований, идущих в ногу со временем. В России тем более. Если в начале двухтысячных в США научная общественность хотя бы откликнулась на социальный запрос относительно повышенной агрессии в компьютерных играх, проблемой видеоигр занимались видные ученые по всей стране, то родное отечество не обладает ни малейшими шансами со-владать с агрессией. Изменить культуру можно лишь в том случае, если к делу активно подключится научное сообщество, а пока наука не занимается этой чрезвычайно важной проблемой, связанной с безопасностью и даже выживанием. Впрочем, одна из причин «молчания» научного сообщества – отсутствие запроса от общества. И это пугает больше всего.
