Загрузка...
- Поговорим о депрессии: Признать болезнь. Преодолеть изоляцию. Принять помощь
- Автор: Дэвид Аллен Карп
- Москва: Олимп-Бизнес, 2018
Первая книга серии «Как жить» представляет всестороннее исследование депрессии — тяжелого недуга, который нередко воспринимается в обществе как «плохое настроение» или «лень». Ее автор, Дэвид А. Карп, профессор социологии Бостонского колледжа, живет с этим диагнозом долгие годы.
Основываясь на собственном опыте и глубинных интервью с пациентами, он выделяет самые важные аспекты и проблемы в «карьере депрессии»: понимание и принятие болезни, чувство изоляции и потребность быть услышанным. Особое место уделяется роли родных и близких больного во время депрессивных эпизодов. Как уверяет автор, им тоже необходимы помощь и поддержка.
Эту книгу необходимо прочитать каждому, кто так или иначе соприкасается с депрессией. Она будет полезна всем, кто увлекается психологией и медициной, занимается социальными и гуманитарными вопросами.
* * *
Каким бы путем человек ни приходил к определению своего душевного расстройства как депрессии, я предполагаю, что чувство изоляции можно уменьшить, если признаться семье и друзьям: «У меня депрессия». Однако такое признание/объяснение делают редко, потому что само по себе слово «депрессия» ничего не говорит о внутреннем состоянии.
Депрессия — лишь эвфемизм, который не может преодолеть пропасть чувств, отделяющих мир страдающего депрессией от мира его «нормальных», в отличие от него самого, друзей и семьи.
В повседневной жизни нам приходится тщательно «фильтровать» все, что мы говорим, — в зависимости от собеседников. Чтобы минимизировать взаимное непонимание, мы «резервируем» определенные области разговора для определенной аудитории. Приходится оценивать, какие индивиды или группы наиболее способны вместе с нами исполнять некоторые социальные роли и соответственно с этим практиковать коммуникативную сегрегацию.
Родители оживленно обсуждают между собой первые шаги или слова своих детей, но избегают подобных разговоров с одинокими друзьями, чтобы не показаться невоспитанными. Люди одной профессии могут бесконечно беседовать о делах в своем кругу, но их супруги и друзья в таком узкопрофессиональном разговоре могут почувствовать себя лишними. Иногда молодые люди скрывают от родителей важные события своей жизни, не надеясь на понимание.
Общение с людьми, не имеющими непосредственного жизненного опыта, который мы пытаемся передать, само по себе проблематично. Но особенно проблематично общение, когда мы сами лишь отчасти понимаем чувства и эмоции, а ждем их понимания от других. Нетрудно догадаться, что люди, никогда не испытывавшие тяжелой депрессии, просто «не понимают» ее.
«Нельзя говорить о депрессии с теми, кто ее не пережил. Они не понимают. Как вообще завести о ней речь? Все вокруг такие счастливые, и ты вдруг полезешь с разговорами об этой темной тайне, черной дыре?»
Аспирантка, 24 года
Возможно, не стоит удивляться тому, что люди, не страдавшие депрессией, «не могут понять». Они не могут этого сделать по той же причине, по которой белые «не догоняют» страданий и отчаяния чернокожих, а гетеросексуалы «не догоняют» воинственного поведения некоторых геев; или, если на то пошло, по той же причине, по которой даже самые благонамеренные марксисты из среднего класса не могут понять страданий бедняков.
Единственный доступный способ понять что-либо — стать его частью, познать его точно так же, как познают те, кто с этим живет. Для полного понимания положения человека сугубо умозрительного познания недостаточно. Более того, когда речь заходит о человеческой боли и страданиях, разве не должны мы быть эмоционально предрасположенными, чтобы по-настоящему понять их?
Если бы возможно было намеренно испытать невыносимую боль, толкающую тысячи людей к самоубийству, разве могли бы социологи (даже самые пылкие приверженцы толкования, «адекватного смыслу», как назвал это Макс Вебер) поставить себя в такие обстоятельства?
Невозможность поделиться с семьей и друзьями своими переживаниями, к сожалению, усиливает одиночество того, кто страдает депрессией; но их неспособность понять вполне объяснима. С другой стороны, когда неспособными понять глубину человеческой проблемы оказываются профессиональные слушатели — психотерапевты, — это чаще всего вызывает гнев.
Всем нам периодически приходится лицедействовать и подавлять свои субъективные глубинные чувства. Перед лицом непонимающего мира люди с депрессией неизменно испытывают глубокое эмоциональное отчуждение. Поскольку они неспособны разъяснить свои чувства (порой даже психиатрам), то вынуждены в повседневности прибегать к особо изощренной форме самопрезентации.
Страдающие депрессией, предпочитающие скрывать личные чувства, испытывают хроническое, неослабное эмоциональное отчуждение. Каждый миг, в который они «выдают себя» за нормальных, углубляет чувство разобщенности, возникающее на первом этапе депрессии. В этом смысле депрессия представляет собой чистый случай само-презентации.
От депрессивного человека социальный императив «делать хорошую мину» требует подавления особо интенсивных внутренних переживаний. Тем не менее, как это ни невероятно, многие люди с тяжелой депрессией «разыгрывают номер» в течение долгого времени. Цена этого представления — дальнейшее отягчение и без того чрезвычайно болезненных условий жизни.
