НАША ПСИХОЛОГИЯ: Как вы думаете, хоть что-то из сказанного Ханной Розин к нам имеет отношение?

БОРИС ШАПИРО: Глобально ничего, хотя некоторые похожие тенденции прослеживаются. В стране, где процветает сексизм, женщины в период экономического кризиса страдают больше. Число моих клиенток, которые раньше занимали позиции средних менеджеров, а сегодня их потеряли, в последнее время только выросло.

НП: Почему так происходит, разве женщины не гибче и восприимчивее по сравнению с мужчинами?

Б.Ш.: Как раз считается, что женщины, обладая так называемой родовой памятью, ригидны. Позиция, что они более адаптивны к переменам, весьма спорная.

Еще в советские времена биолог Виген Геодакян в своей эволюционной теории пола пока-зал, что вариативность любого параметра – роста, веса, физической силы и различных способностей – у мужчин больше, чем у женщин. Иначе говоря, среди первых гораздо больше и талантливых, и идиотов, а женские показатели скорее укладываются в среднюю норму, женщины более стабильны. Мужчины же – это своего рода испытательный полигон для природы. Но все чаще женщины занимают высокие руководящие посты или зарабатывают по крайней мере на равных с партнером.

НП: В то же время, почему так мало женщин-лидеров? Среди руководителей 190 государств только 9 женщин, среди членов парламента в мире – всего 13%, среди топ-менеджеров – 15–16%. С 2002 года эти показатели начали даже снижаться.

Б.Ш.: Если бы не поддержка со стороны близкого мужчины, то им и этого не удалось бы добиться. Большинство западных корпораций во всех областях были созданы и развивались мужчинами. Вершины в бизнесе, педагогике, медицине, политике и даже в кулинарии заняты ими.

НП: Мужчины – новые оковы на ногах женщин? Сдерживающий фактор, который не позволяет женщинам двигаться вперед?

Б.Ш.: Это все те же оковы, которые сейчас ослабли. Происходит выравнивание позиций полов, что ведет к формату унисекса, у которого есть свои преимущества.

Если вспомнить концепцию андрогинности Сандры Бем и других исследователей, то чем сильнее выражена в человеке феминность или маскулинность, тем труднее ему адаптироваться к современной жизни, которая требует проявления и тех, и других качеств.

Российские мужчины к феминисткам относятся крайне отрицательно, у нас страна с традиционными ценностями, независимое женское поведение им не нравится, потому что оно не совпадает с их традиционными ожиданиями. И наоборот, мне приходилось сталкиваться с женщинами, которые хотели, чтобы начальником был мужчина, потому что он рациональнее и сдержаннее по сравнению с противоположным полом.

НП: Можно ли говорить о том, что скоро настанет день, когда женщины будут работать по 12 часов, а мужчины присматривать за детьми?

Б.Ш.: Законодательно этот вопрос уже решен: отец может брать больничный по уходу за ребенком. Но в большинстве российских семей все-таки партнер зарабатывает больше, и, кроме того, в первые годы жизни именно мать особенно важна для ребенка. Если вы посмотрите на всю Россию, а не будете учитывать только мегаполисы, то вы увидите совершенно другую ситуацию.

НП: Мужчины по-прежнему считают, что они превосходят женщин?

Б.Ш.: Дело даже не в превосходстве, разные социальные роли игрались веками: мужчина был главой семьи, добытчиком, а социально-экономическое положение женщины зависело от того, насколько удачно она выйдет замуж.

До сих пор рождение девочки в Китае – беда, главный вопрос для ее родителей – как вернуть те инвестиции, которые были вложены в ее воспитание. А я вам приведу другой пример. У одной моей знакомой семьи – десять детей, а долгожданный мальчик родился последним. Ведь что такое сексизм? Когда один пол считает другой менее «качественным».

Такой феномен, как харассмент, или сексуальное домогательство на работе, в России очень распространен. В США обвинения в нем боятся как огня: если секретарша заходит в кабинет к начальнику, тот оставляет дверь открытой. А у нас информация закрыта, нет никакой статистики. Вспомните последние секс-скандалы экс-главы МВФ Доминика Стросс-Кана, бывшего главы Израиля Моше Кацава или госсекретаря Франции Жоржа Трона. Харассмент есть везде. Но на Западе он осуждается и означает конец карьеры, особенно политической, а у нас – «норма жизни». Обладай мы хоть какими-то законодательными и общественными способами воздействия на такие ситуации – и суицидов на этой почве было бы гораздо меньше. Я знал одну замужнюю аспирантку, которая как раз покончила с собой из-за домогательств ее научного руководителя. А моим клиенткам приходилось и с корпоративных вечеринок убегать, и из окна выпрыгивать, и увольняться с работы.

НП: Как правильно вести себя в подобных ситуациях?

Б.Ш.: Я отвечу банально: о домогательстве нужно заявлять и обращаться в правоохранительные органы. А дальше женщину могут уволить, но весь коллектив должен ее поддержать. Но даже если она обратится в милицию по поводу попытки изнасилования, то она может столкнуться с такой реакцией: сама виновата! Многие наши мужчины считают, что такую ситуацию женщина сама спровоцировала, да и вообще ее никто не насиловал, она добровольно согласилась на близость, а потом в силу каких-то причин решила написать заявление.

НП: Существует ли какой-то выход в этих обстоятельствах?

Б.Ш.: Менять мужские установки, взгляд на женщину не как на личность, а как на объект, способный удовлетворить сексуальные потребности. Пока работа в этом направлении не ведется совсем, следовательно эта проблема общество не интересует.

Наказание за сексуальное домогательство должно быть прописано законодательно, в нашем же Уголовном кодексе в отношении взрослых речь идет только об изнасилованиях. Необходимо менять общественное сознание, должно смениться несколько поколений, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки.

В Московской школе высших социально-экономических наук (МШВСЭН) мы в данный момент работаем над таким проектом, сейчас находимся на стадии поиска спонсора исследований и разработки просветительско-образовательной программы. Ведь если не каждая, то очень многие женщины сталкивались с харассментом по месту учебы или работы.

Более того, я могу сказать, что у нас усиливается «война полов». По одну сторону баррикад находятся либо тайные «мужененавистницы», не обязательно пережившие сексуальное насилие, а по другую – мужчины-сексисты.