Загрузка...
Взаимоотношения взрослых и женатых детей с родителями редко выстраиваются без сучка и задоринки. Два разных поколения имеют собственные мотивации и установки, поэтому поддержать друг друга легко и бескорыстно получается не всегда. Но необходимо.
Когда в семье возникла непростая ситуация подобного рода, моя клиентка Оксана попросила проконсультировать мужа. Сама она связывала семейные неурядицы со свекровью и ее негативным влиянием на обстановку в молодой семье. Первая консультация с Федором также была посвящена «погоде в доме», где красной нитью проходила тема его отношений с матерью, и мужчина сказал, что хотел бы попробовать разобраться в этом… В процессе диалога психолога и клиента стало ясно – свет мира и взаимопонимания в качестве зонта поможет этой семье жить спокойно.
Федор: У меня плохие отношения с моей матерью. Меня это расстраивает и беспокоит. Мы общаемся, она приезжает к нам иногда. И тогда возникает сильное напряжение. Оксана не любит мою маму, и это проявляется даже в том, как она предлагает выпить ей чаю. Я ее понимаю, есть за что. Мама не раз говорила Оксане ужасно несправедливые слова и продолжает это делать. С самого начала отношения были прохладные, но теперь Оксана еле-еле терпит присутствие мамы в доме. Я чувствую себя меж двух огней. Я понимаю, что Оксана имеет право так относиться к свекрови, но это мешает мне наладить собственный контакт с мамой.
Юлия Василькина: Давайте начнем с начала. Как развивались ваши отношения с мамой в детстве?
Ф.: Мама никогда не была особенно ласкова со мной. Помню несколько ярких случаев. Сначала меня отдали в круглосуточный детский сад. Правда, режим для меня был «облегченным»: меня забирали домой на ночь со среды на четверг. В четыре года я чуть не умер, у меня развился перитонит. Помню, везут меня на каталке, я кричу, чтобы мама меня не оставляла, а она не обращает на меня никакого внимания, разговаривает с доктором. Сейчас-то я, конечно, понимаю, что разговор с врачом был важен, но хоть как-то ободрить она могла?! Часто в детстве слышал приговор: «Мне такой сын не нужен», когда я, маленький совсем, по ее мнению, вел себя не так. Сейчас считаю, что был хорошим, «беспроблемным» ребенком: сам делал уроки, разогревал еду, убирался, самостоятельно перешел в спортивную школу. Но мама могла легко уйти, хлопнуть дверью и сказать самую обидную фразу. Пока мне было пять-шесть лет, плакал до истерики. Потом как-то свыкся.
Федор продолжил рассказ. По его словам, мама стремилась его опекать, но как-то странно. Настоящей заботы не было. Было множество советов, рекомендаций, стремления выяснить любые подробности его жизни. Если он откровенничал с мамой, то потом мог услышать, как она обсуждает это с приятельницами по телефону, то со смехом, то с возмущением. Постепенно он постарался отгородиться от настойчивого внимания, хотя откровенного сопротивления не оказывал. Мужчина рассказал, что она «вставляла палки в колеса» любому его начинанию, по многу раз возвращаясь к теме и убеждая, что у сына ничего не выйдет, подробно объясняя почему. Но чем больше она старалась, тем упорнее Федор добивался поставленной цели. Из благополучной Москвы он уехал учиться в незнакомый для него Питер. Вернулся в Москву через семь лет с дипломом архитектурного института и характеристикой перспективного инженера-проектировщика. Возвратился к родителям, будучи уверенным, что отношения теперь изменятся. Но не тут-то было. Мама набросилась на него с новым неослабевающим упорством, пытаясь во всем контролировать его жизнь.
В это самое время преуспевающий молодой человек познакомился с Оксаной, и быстро стало понятно, что чувства взаимны и сильны. Но мама пестовала идею о его свадьбе совсем с другой девушкой, которую Федор воспринимал не более чем по-дружески. При знакомстве с будущей невесткой она сразу же подсыпала перца, расписывая достоинства той, другой. Про свадьбу с Оксаной мама сначала и слышать не хотела, но ее мнение Федор проигнорировал, тем более что необходимости жить с мамой у молодых по счастью не было.
Ф.: Мне кажется, что мама и сейчас, после всех наших перипетий не оставила надежды развести меня с Оксаной и женить на подруге семьи. А ведь у нас подрастает сын, ее внук! Оксана это чувствует, и отношения получаются сложные. Помощи с ребенком от нее не дождешься, зато советов – сколько угодно. А потом расписывает всей родне, как плохо невестка принимает, каждую мелочь преувеличивает.
Ю.: Отношения, и правда, достаточно сложные. Но какую именно задачу вы ставите для себя и для меня на этой консультации?
Ф.: Я хотел бы разобраться с чувством… вины. Уточняю – это чувство неизменно возникает после общения с мамой. Не во время разговора, а потом. Во время общения с ней я чувствую напряжение, иногда злюсь на нее за гадкий язык, за то, что не может или не хочет поддержать меня, единственного сына. А потом накатывает вина – все-таки она моя мама… Мне бы хотелось чувствовать себя спокойно, общаясь с ней.
Ю.: Вы, конечно, понимаете, что быстро чудо вряд ли произойдет. Наше с вами общение может быть направлено только на вашу собственную активность. Изменить маму мы не сможем. Более того, даже если вы изменитесь, она может быть совершенно к этому не готова и сопротивление поначалу может быть большим. Какой результат консультации, который проявится сразу или в первые дни, вы посчитали бы достаточным?
Ф.: Наверное, я хотел бы наметить пути для решения этой проблемы, увидеть, что можно сделать в этой ситуации. Мои попытки изменить наши отношения в лучшую сторону безрезультатны, каждый раз меня хватает ненадолго. Хотя Оксана считает меня «маменькиным сынком», потому что я стараюсь не грубить маме и не «ставлю ее на место», как того хотелось бы моей жене. А я не могу себе позволить хамское отношение. Не так воспитан. Про себя многое ей сказал, а вслух не решаюсь. Наверное, не хочу быть еще более «недостойным» сыном, чем сейчас.
Ю.: По вашему рассказу вы вовсе не маменькин сынок. Я вижу достаточно самостоятельного мужчину, который принимает ответственные решения в жизни, начиная со школьных лет. Думаю, что у вас достаточно ресурсов для того, чтобы так же уверенно подойти к решению задачи, которую перед собой поставили сейчас.
Я разделила лист на две части и предложила клиенту записать в левой колонке несколько высказываний на тему «Я хочу, чтобы в моих отношениях с мамой…».
И вот что появилось:
…чтобы то, что было сказано, не выносилось за пределы семьи;
…чтобы мне не приходилось обдумывать каждое слово в разговоре;
…чтобы отпустила, не было гиперопеки;
…чтобы общение было личным, а не по телефону.
Теперь были сформулированы вполне конкретные ориентиры, с которыми можно работать. Предстояло заполнить правую часть листа, где значилось: «Я готов для этого сделать…» И вот что клиент сам для себя обозначил. Чтобы справиться с первой задачей (не выносить ничего за пределы семьи), он решил быть с мамой менее откровенным, не обсуждать с ней серьезных вопросов. Он объяснил это тем, что маму не переделаешь и она вряд ли сможет удержаться от обсуждений с многочисленными приятельницами. Чтобы «внутри не кипело», он решил быть более откровенным с женой и ее родителями, с которыми у него были теплые отношения. Вторая задача решалась сама собой: нет серьезной темы – не нужно обдумывать каждое слово.
Что касается гиперопеки, Федор решил и дальше доказывать своими действиями, что способен добиваться своих целей самостоятельно. Мы немного поговорили о том, что он давно уже так поступает, но мама при этом тиски гиперопеки разорвать не желает. Тогда Федор сказал, что нужно, наверное, относиться с чуть большим юмором к расспросам мамы о том, что он кушал сегодня и надел ли шарф. Я согласилась: там, где есть юмор, нет раздражения.
Четвертая задача оказалась более сложной. Сын хотел общаться с мамой лично, хотя бы иногда видеть ее. Сама она приезжала редко в их дом. Жена Федора заняла жесткую позицию: чем меньше свекрови в доме, тем лучше. Федор был бы готов навещать маму всей семьей, но его останавливало то, что мама держит камень за пазухой по отношению к Оксане. Он не хотел расстраивать жену. Поэтому он решил, что иногда сам будет приезжать к маме, чтобы навестить ее.
P. S. Обычно клиент уходит с консультации воодушевленным и чувствует готовность к решению проблемы, с которой он пришел. Но одноразовые консультации тем и плохи, что дальше обратная связь затруднена. Нередко бывает, что первоначальный пыл теряется в считанные дни. К счастью, Федор проявил свою целеустремленность и самостоятельность для того, чтобы отношения с мамой перешли на новую ступень взаимопонимания. С момента консультации прошло четыре года, он доволен тем балансом в отношениях, который достигнут, и не вспоминает о том, что было раньше. По его словам, он избавился от гнетущего напряжения в отношениях с матерью за полтора года. Что касается женщин, то сейчас они общаются вполне нейтрально, без особой душевности, но и без того накала, который был вначале. Личного общения стало больше. Моего серьезного и умного клиента ситуация мира в семье вполне устраивает! И это обнадеживает.
