Логопед против принца крови

Если отбросить все несомненные плюсы нового лучшего фильма года – английского фильма «Королевская речь» (получившего в нашем прокате название «Король говорит»), то «в сухом остатке» мы получим странный, на первый взгляд, вопрос: «Чем может быть интересна современному зрителю история успешного лечения заикающегося претендента на престол герцога Йоркского (Колин Фёрт) логопедом-самоучкой Лайонелом Логом (Джеффри Раш)?».

Неужели тем, что диапазон применяемых для лечения заикания методов, мягко говоря, не слишком обогатился за последние восемь десятилетий?

Действительно, приемы Лайла прочно вошли в арсенал современных логопедов. Пение, ритмичное постукивание, танец, работа с телом «на расслабление», эмоциональные «качели» и даже ругань довольно успешно применяются в практике, хотя заикание, в кругу специалистов именуемое «логоневроз», по сей день остается одним из наиболее трудноизлечимых нарушений.

Лайл вряд ли получил бы в итоге орден и пожизненное дружеское расположение королевской четы, если бы и он ограничился только уровнем борьбы с «механическим дефектом речи». Подобный подход к лечению базируется на принципах общего расслабления, механического «разрушения или прерывания» стереотипного комплекса мышечных зажимов и спазмов, приводящих к заиканию (фокус с аудиозаписью чтения Альберта в наушниках), а также на замещении возникающего в мышцах напряжения другим действием – прищелкиванием, притопыванием. Такое лечение позволяет заретушировать речевой дефект, что замечательно продемонстрировано в фильме на примере первых относительно успешных публичных выступлений Альберта, но не способно кардинально повлиять на психологическую основу заикания. В итоге оказывается, что разрушить стереотипные представления о себе намного сложнее, чем изнурять себя ежедневными многочасовыми упражнениями.

Ведь Лайл изначально пытается помочь Берти побороть его страхи, однако пациент упорно этому сопротивляется, в чем ему здорово помогает «замечательное» королевское воспитание.

Зажатый предначертанной ему ролью Альберт с годами превращается в потенциального пациента психоаналитика. Чего только ему не пришлось пережить с самого детства – деспотичность отца, смерть брата, издевательства няни, пренебрежительное отношение со стороны старшего брата, прямого наследника престола, и постоянное сравнение с ним!.. Добавьте ко всему этому еще и рано возникшее заикание, и останется только удивляться, откуда у этого человека вообще взялось мужество принять корону Британской империи.

Это же самое воспитание надежно защищает Альберта и от возможности излечиться от недуга, поскольку для выздоровления ему необходимо перестать играть роль богоизбранного небожителя, а превратиться в обычного заику.

Поэтому Лайл и пытается выстроить с Джорджем обычные человеческие отношения и использовать их в качестве «ресурса» для выздоровления, и достигает в этом определенных успехов, добиваясь того, что Альберт начинает с ним разговаривать про абсолютно «табуированные» сферы собственной жизни, и даже раскрашивать в присутствии Лайла модель самолетика. Однако королевское воспитание оказывается сильнее, и Лайл при первой же попытке форсировать наметившееся «сокращение дистанции» мгновенно оказывается в опале.

На этом, собственно говоря, и заканчивается врачебно-логопедическая часть истории, и начинается повествование о том, как талантливый самородок безо всякого психотерапевтического или психоаналитического образования умудрился запустить в личности Альберта изменения, которые сделали его королем и достойным символом нации в один из самых драматических периодов мировой истории.

Здесь нужно напомнить, что голос для ГеоргаVI (1) – основной инструмент его королевской работы. Так что у него особого выбора не было: либо пан, либо пропал. Он даже озвучивает, что в случае неудачи его заменит отрекшийся от престола старший брат.

Такой поворот событий окончательно загоняет Берти в угол, сбив остатки спеси и превратив его наконец-то в «реального клиента», которому ничего другого не остается, как безоглядно довериться «самозванцу».

Имей Альберт дело с другим специалистом, эти обстоятельства, пожалуй, только ухудшили бы и без того плачевное состояние его речи и сыграли на руку заиканию. Но Лайл недаром утверждает, что у него есть «успех и опыт», более того, у него есть несомненный психотерапевтический талант – то, каким образом он умудряется «достать» из Джорджа королевский голос, вызывает восхищение у любого профессионала! Лайл устраивает рискованную провокацию с посадкой на трон, заставляя «работать на выздоровление» тот ресурс, который этому выздоровлению мешал: результат монаршеского воспитания – королевскую систему ценностей ГеоргаVI! И король фактически излечивает себя сам! Он прорывается к своему голосу, убеждается в его наличии и параллельно в собственной способности быть королем. «У меня есть голос!» – кричит Георг, обосновывая этим свое право быть королем и тем самым преодолевая основной свой страх – боязнь не соответствовать идеальному представлению о том, каким должен быть король (я – не монарх, я – обычный работник в офисе!). В результате трансформированный страх ложится в основу уверенности ГеоргаVI в своем исконном праве на престол, символом чего становится обретенный собственный голос.

Кстати, показательно, что в фильме озвучивается реальное время, необходимое для лечения заикания: до первого положительного результата проходит два года, а до знаменитой речи Георга VI – шесть лет! Позднее король продолжает коррекционные занятия и произносит свои речи под наблюдением логопеда.

Колин Фёрт за роль короля Георга VI также получил «Золотой глобус», приз Гильдии актеров и BAFTA .

А нам, простым смертным, полезным будет лишний раз убедиться в том, что:

• перед лицом диагноза все смертные равны, а следовательно, есть на свете хоть какая-то справедливость;

• не факт, что при необходимости и вы не сможете «отыскать в себе короля».