Загрузка...
Мир стремится к демократичности. Стиль casual, кабинеты open space — но даже если ты представитель самой свободной профессии, то есть границы официального и нерабочего. Как в «Алисе в Стране чудес» — где кончается вторник и где начинается среда? Как понять, где заканчиваются границы рабочего и начинается личная территория?
Когда Катя перешла работать в очень крупную корпорацию, ей выдали такой здоровенный «бук», в котором было написано, как должен быть одет сотрудник корпорации, вплоть до того, что там указывались рекомендуемые названия магазинов, марки одежды. Деловой костюм брючный или юбка до середины икры, пиджак обязателен, под пиджаком — блузка или топ без декольте, небольшие, неброские, дорогие (на этом сделан акцент) украшения, никакой бижутерии. Стрижка короткая, либо волосы убраны, макияж — тушь черная или коричневая. Каблук не больше 6 и не меньше 2 сантиметров, туфли с закрытым носом, обязательно чулки или колготки, часы определенных фирм. А когда Катя сказала, что одежда этих марок ей не идет, ей объяснили, что это не обсуждается!
Екатерина, 35 лет
Самый жесткий дресс-код в армии и у актеров. Актерам, может, не нравится костюм Деда Мороза, но извините! Пришел на работу — надень, отработал — снял. Это деловая одежда! В армии, где самый жесткий деловой этикет, есть форма, и все ее носят. При этом там еще имеются и знаки различия.
На самом деле и в деловых кругах знаки различия — это марки одежды и бренды. Можно свысока относиться к высокой моде, но я была поражена, когда в руках у серьезного руководителя, ожидающего вместе со мной приема у еще более серьезного руководителя, увидела глянцевый журнал, который он изучал с большим интересом. Когда мы с ним разговорились, я спросила его об этом. «Понимаете, — сказал он, — мне надо знать тенденции. От того, какой на мне галстук, часы или пиджак, зависит, кем меня воспринимают. Я не могу быть одет дешевле, чем я «стою» на рынке, иначе я вызову сомнения в устойчивости своей позиции, я не могу быть одет и дороже, это будет воспринято, как будто я не понимаю свою категорию».
Я пошла работать в креативное агентство. Увидев, что там все ходят в свободной форме, сильно обрадовалась. Но оказалось, и там не все так просто. Нужны были не дырявые джинсы — а джинсы, порванные особым образом лично Келвином Кляйном. Носить можно было только штучные «хенд-мейд» украшения, и никаких тебе золотых цепочек или колец с бриллиантами.
Елена, 32 года
Понаблюдайте — и вы поймете, что через некоторое время, чтобы человек не был белой вороной, ему придется подстраиваться под общий стиль.
Это нужно для того, чтобы, если ты строишь с человеком деловые отношения, вы жили долго и счастливо, а не умерли в один день… от взаимного рукоприкладства.
Я преподаватель Центра делового протокола и знаю, что люди, которые вынуждены следовать протоколу, и шага не могут сделать в простоте. «Жениться по любви не может ни один, ни один король!» — это не детская песня, это о них. Да что там жениться по любви! Сесть там, где хочется, надеть то платье, которое нравится, носить каблуки той высоты, которую ты любишь, — ничего подобного! Все давно прописано и регламентировано. Выбор если и существует, то очень и очень небольшой.
НЕ ОТРЫВАТЬСЯ ОТ КОЛЛЕКТИВА
Но как быть, если вам претят ограничения? Бывает, человек остается в рамках, но с системой борется. Моя близкая подруга Ольга была переводчиком, в советские времена окончила Институт иностранных языков и, как многие тогда, была обязана некоторое время поработать в КГБ. Это ей давалось крайне тяжело, она обязана была, в частности, носить военную форму. Она придумала такой способ быть собой: она не носила под формой бюстгальтер. Грудь у нее была прекрасной, а учреждение было населено на 85% мужчинами. И ей хотя бы доставляло удовольствие проходить мимо коллег по коридорам. Когда начальница вызвала ее к себе и сделала замечание, Ольга сказала: «Форму я ношу, а в уставе ничего не написано про белье, на которое у меня аллергия». Конечно, в этот момент она чувствовала себя хотя бы чуть-чуть победившей систему, хотя, конечно, эта борьба не способствовала ее карьерному росту. Но это и не было ее целью.
Если же человек хочет быть собой (часто это означает — другим), но не хочет отрываться совсем, то ему предстоит серфинг на уровне границы нормы. Ненормально — это то, что другое, но насколько другое? Это платье, которое как у всех, но с другими цветочками, или другое платье, или брюки.
Прессинг — что все должны быть одинаковыми — порождает множество идей, как можно, сохраняя одинаковость, функционально добавить особенные черты.
Первый шаг — мы оставляем функционал тот же самый. Более того, действуют жесткие рамки: есть цель — придерживаться законов определенной корпоративной культуры и показать это. Но также есть желание дать понять всем (и себе в том числе), что в этом сообществе ты особенный. Выделяться придется, впрочем, сначала делами, успехами. Победителя не судят, как известно, в том числе если он в один прекрасный момент оделся чуть свободнее, снял пиджак, распустил галстук. «Что он себе позволяет?» — «А, это Николаев… Ему можно!»
Если первый этап — проявлять себя, принадлежа к группе, то второй этап — когда я себя нашел и сам уже ищу таких, как я. Это уже другая цель. Когда человек уверен в себе, он готов предъявить себя миру полностью: я такой, кто еще со мной? Кто меня поймет?
Третий, следующий уровень — когда мы уже организовали таких, как мы, и появляется следующее стремление: а я еще более не такой, как все! Директор креативного агентства, который прошел все стадии, уже может позволить себе ходить в пиджаке простого покроя и скромных часах Swatch. Ему уже можно быть собой, он дал себе разрешение. У него есть общество, и не одно, он уже пропагандирует совершенно другие стандарты. Право быть другим — это право быть собой. Это показатель власти.
Кстати, как тренер, я могу сказать о таком феномене: при жесточайших требованиях в компаниях многие владельцы бизнеса как раз дресс-код абсолютно не поддерживают. И на уровне корпоративной культуры, если владелец и директор одно и то же лицо, у него возникают проблемы. Происходит раздвоение: как директор он должен ходить в форме и показывать всем пример корпоративного стиля, а как владелец он может позволить себе носить то, что хочется. В «Википедии» про Стива Джобса, основателя Apple, написано: «Всегда одевается одинаково — черная водолазка, джинсы Levi’s (модель 501) и кроссовки New Balance (модели 991 и 992)».
И если на первом этапе человек не может себе позволить идти туда, куда все, на третьем он может позволить себе все что угодно. Даже идти туда, куда все! Недавно один очень влиятельный и очень богатый человек признался мне: «Я хочу поехать в Египет. Мои знакомые как один отговаривают меня: «Зачем ты туда едешь? Туда же все ездят! А ты можешь позволить себе ехать куда угодно!» Но что же мне делать, если я хочу поехать именно в Египет?!»
Хотя не исключено, что, когда он был начинающим и заботился о статусе, он на последние деньги ездил на Бали или в Южную Африку.
ДОРОГИЕ, РОДНЫЕ ПАРТНЕРЫ!
Одежда — это самая поверхностная вещь, она на виду, и язык одежды легко читается. Незнание этого языка приводит к массе курьезов. Один из преподавателей курсов по деловому протоколу рассказывал, что жена одного из наших министров, когда сопровождала мужа в Китай на переговоры, решила подготовиться и сшила китайское платье в Москве. Она попросила украсить платье какими-нибудь красивыми иероглифами, и ей его так и расшили. Иероглифы вызвали бурную реакцию китайцев на приеме. Оказывается, мастерицы списали иероглифы с коробочки китайской лапши, и с одной стороны груди у нее было вышито «Вкусно!», с другой — «Дешево!».
Это то, что можно измерить, то, что видно невооруженным глазом. А есть то, что не видно, например, когда мы пишем деловые письма. Как мы обращаемся к человеку? Уважаемый? Дорогой? Или просто по имени-отчеству? Одна из преподавательниц приводила пример такого курьезного письма, когда руководитель, уезжая на конференцию, попросил своего зама написать партнерам. И добавил: «Обычно ты пишешь очень сухо. А там люди нормальные, можно писать более развернуто». На что тот написал: «Дорогие мои! Родные! Понимаете, не могли мы, не смогли поставить вам продукцию в полном объеме!» То есть уровень панибратства — это показатель близости ваших отношений.
С другой стороны, человек, который одет в костюм, не всегда способен обладать таким чувством юмора, как тот человек, который вчера с вами выпивал и болел за «Зенит». Хотя, возможно это один и тот же человек! Поэтому в деловой переписке совершенно недопустимы упреки, как, например: «Вы же обещали, почему вы нам не ответили?», «Пятый день ждем от вас ответа на вопрос!» Все это оставьте для блогов и «Одноклассников». Ваша задача — быть конструктивным. Все, что касается выяснения отношений, должно быть вынесено за скобки делового общения. Часто большие и хорошие контракты рушатся, когда люди начинают выяснять, кому кто что обещал. Что еще нельзя делать в деловом письме? Писать что-то вроде «Созвонимся!». Кто кому должен звонить? Все должно быть максимально четко прописано: кто за что отвечает.
Есть еще более тонкая грань — это звонки и общение по телефону. Когда мы пишем письмо, мы подразумеваем, что человек его прочтет, когда ему удобно. Когда мы звоним, мы понятия не имеем, чем в это время человек занят. Например, я сижу в аэропорту и вижу, как женщина с двумя детьми ожидает посадки. Одному год-полтора, он от нее убегает, ему прикольно, а другой сидит, играет в компьютерную игру на мамином телефоне. В этот момент звонит ее второй телефон, она берет трубку, говорит «Алло!», и ее лицо меняется — явно ее беспокоят по каким-то производственным вопросам. Она слушает минуты три, в это время один ребенок убегает, другой ее теребит, и наконец она не выдерживает и говорит: «Извините, я вас прерву! Во-первых, мне сейчас неудобно говорить. Во-вторых, я в отпуске до 19-го числа. Я не могу вам сообщить номер акта по той простой причине, что нахожусь в аэропорту! В одной руке у меня ребенок, в другой — чемодан». Как вы думаете, когда человек позвонит ей после 19-го, она будет ему рада? Поэтому первый вопрос по телефону должен быть: «Вам удобно сейчас говорить?»
И знаете, это именно вопрос. То есть от того, как именно ответит человек, вы и будете «танцевать». А не так, как часто делают «холодные прозвонщики»: «Здравствуйте, вам удобно-говорить-уделите-мне-15-минут-и-я-расскажу-вам-о-нашем-суперпродукте…» (все это на одном дыхании, естественно).
Руководители, сотрудники, партнеры часто грешат звонками в нерабочее время, чтобы задать человеку два-три деловых вопроса. Начальник моей подруги любил ей звонить часов в 10 вечера со словами: «Маша, а ты вон тот договор сделала?» Сначала она пугалась, откладывала все свои дела и обсуждала договор, пока он однажды не позвонил ей в пятницу вечером, когда Маша была на чьем-то дне рождения уже изрядно навеселе. Заплетающимся языком Маша сказала: «Николай Петрович! Я вас так люблю, это такое счастье с вами работать, вы мне даже недавно приснились!» Машу понесло, и вся компания ей увлеченно помогала советами. Он услышал этот шум, видимо, что-то понял, и с тех пор он перестал ей звонить в нерабочее время.
Мы должны уважать чужие рамки. Звонок деловому партнеру после 6 вечера может быть воспринят как что-то личное. И наоборот, разговор о работе в неофициальной обстановке может насторожить. Мой приятель, очень активный «продажник», решил установить личные отношения с секретаршей организации, с которой он сотрудничал. Он молод, не женат. Она тоже хороша собой и свободна. Он пригласил ее поужинать. Прекрасно с ней сидели, пока черт его не дернул за язык поговорить о работе. В ответ он получил отповедь. Девушка сказала: «После шести я не секретарша. Ты зачем меня пригласил в кафе? Одно дело, если ты со мной собираешься строить личные отношения, другое — если ищешь подход к шефу. Если ищешь подход — до свидания!» Она его послала и была абсолютно права.
ГУЛЯЕМ!
Помните: когда у человека — его личное время, он имеет право переключаться, он имеет право выключить телефон или вообще не брать трубку. Хотя есть такие люди, которые сознательно всегда на связи. Например, мой приятель Наиль работал региональным менеджером, и его телефон был включен в любое время суток, чтобы ему всегда могли дозвониться из Владивостока или Якутска.
Отвечать нам или нет, когда нам звонят в 10 вечера, зависит от установки, где у вас проходит внутренняя граница между работой и личной жизнью. Например, у людей помогающих профессий часто такой границы нет. Психологам люди звонят 24 часа в сутки.
Но если такой границы внутри нет, то есть риск, во-первых, профессионального выгорания, а во-вторых, отсутствия личной жизни. Получается однобокая штука: чем больше результатов приносит работа, тем меньше остается для себя. Я знала женщину, которая делала блестящую карьеру в одном из банков, пока не сказала однажды: «Я ухожу, потому что хочу нормальной жизни, я не могу работать 24 часа в сутки!» То есть ее маятник качнулся так далеко, что на работу уже ничего не осталось! А потом она родила ребенка, и ее качнуло обратно. Поэтому очень важно научиться балансировать между официальным и личным. И если вы круглые сутки работаете над проектом — хорошо! Но тогда после его окончания уезжайте на некоторое время туда, где нет связи и где можно снять рабочий костюм. Кстати, никто не гуляет с таким размахом, как люди самого жесткого протокола — моряки или военные, когда они снимают форму.
Никогда нет формулы, как правильно соблюдать этот баланс, но помните, что всегда есть граница между вашим деловым и личным временем, между деловым и личным временем других людей.
