Загрузка...
Елизавета I Тюдор (1533—1603) — английская королева с 1558 года, дочь жестокого Генриха VIII и его второй жены Анны Болейн. Она по праву считается одной из выдающихся женщин и государственных деятелей эпохи Ренессанса, так как ее личные пристрастия способствовали расцвету английской культуры.
Елизавета не могла похвастаться спокойным и радостным детством. Ей не исполнилось и трех лет, как отец казнил мать по обвинению в прелюбодеянии и измене. Как это событие отразилось на психике маленькой девочки, сейчас представить трудно, но все биографы единодушно отмечают ее рано развившуюся серьезность.
Переписка королевских министров того периода сообщает много любопытного. Некоторые из них жалуются, каким невыносимым занятием является служение женщине и необходимость исполнять все ее капризы. Основным поводом для недовольства была нерешительность Ее Величества. Издав очередной указ, королева была способна отменить свое решение через день, а то и через час, внося, таким образом, сумятицу в работу государственного аппарата.
Елизавета рано поняла, что всего лишь шаг отделяет трон от эшафота, поэтому всю свою жизнь опасалась совершить этот неверный поступок и чаще предпочитала вообще не совершать никаких действий. Суть ее медлительности составляли внутренняя неуверенность, страх и надежда на саморазрешение многочисленных проблем. Елизавета «тянула время», потому что боялась любых решительных мер, способных нарушить равновесие в окружающем мире. Ей казалось: если она замрет, затаится, беды и смерть не заметят ее и пройдут мимо. Совершенно не монархическая, но абсолютно женская тактика и стратегия.
Будучи великой королевой, Елизавета всегда оставалась прежде всего женщиной, и эта сторона ее личности представляется нам более интересной.
Известно обличительное письмо шотландской королевы Марии Стюарт, в котором та сообщает, что Елизавета в физическом отношении «не такая, как все женщины». А дальше начались умозаключения биографов. Наиболее известный из них, Стефан Цвейг, писал: «Елизавета… никогда не была способна так беззаветно отдаваться любви — и это по особой, интимной причине… Елизавете было отказано не только в материнстве; очевидно, и тот естественный акт любви, в котором женщина отдается на волю мужчины, был ей недоступен. Не так уж добровольно, как ей хочется представить, осталась она вековечной virgin Queen — королевой-девственницей… Подобная ненормальность должна весьма серьезно сказаться на всем существе женщины».
Сообщают, что нередко во время бала Елизавета давала придворным знак покинуть зал и увлекала партнера по танцам в спальню. О том, что творилось под балдахином королевской кровати, избранник хранил молчание до скончания дней. Только Рэли, неукротимый конкистадор, поэт и искатель Эльдорадо, процедил однажды сквозь зубы, что измучили его эти ласки без облегчающего финала… Но слышать его могли только глухие стены Тауэра и тюремщик, заткнувший от страха уши.
Современники, а впоследствии и многочисленные историки гадали, почему же королева столь упорно отказывалась вступить в брак? Никто не знал, была ли она на самом деле в интимной связи со своими фаворитами. Одной из наиболее вероятных причин является независимый характер амбициозной королевы и стремление к единоличной власти. Будучи умной, холодной и расчетливой, она прекрасно понимала, что наличие супруга, а тем более наследника, ослабит ее безграничную власть над подданными.
«Мой супруг — Англия, дети — мои подданные», — любила она повторять.
Часто истинным оказывается самое простое объяснение: нежелание выйти замуж — не что иное, как продуманный политический ход. Так называемые брачные игры при дворе превратились чуть ли не в основное оружие королевы. Сватовство иностранных принцев держало в постоянном напряжении противоборствующие страны, ибо замужество Елизаветы способно было нарушить политическое равновесие в Европе и создать совершенно иной расклад сил. Королева этим пользовалась. Не собираясь выходить замуж, она, тем не менее, чуть ли не постоянно находилась в состоянии «обручения» с тем или иным претендентом.
Елизавета отвергала женихов одного за другим и гордо называла себя девственницей.
Королеве, как и многим женщинам, была присуща эмоциональная неустойчивость. Если кто-то осмеливался ей возражать, «она приходила в ярость, кричала, могла ударить… в худшем случае заключала непокорного в тюрьму».
После казни графа Эссекса (Роберта Дадли) в феврале 1601 года Елизавета впала в меланхолию, беспрестанно вспоминая «своего Роберта», образ которого преследовал ее повсюду. «Годовщины его казни Елизавета проводила в совершенном уединении. Угрызения совести до такой степени терзали ее, что она решилась умереть. Королева проводила целые дни лежа на подушках, устилавших пол ее комнаты, в глубоком молчании, отказываясь от лекарств».
Это состояние с клинической точки зрения можно расценить как затяжную реактивную депрессию, которая характеризовалась выраженным аффектом тоски и общей психомоторной заторможенностью, так как в переживаниях Елизаветы I отчетливо звучала травмирующая ситуация. Нельзя не учитывать и дополнительное интоксикационное воздействие ртутных препаратов на психическую сферу. В то время придворные дамы наносили на лица толстый слой свинцовых белил, беря пример с самой королевы. Французский посол отметил в своих записях ужасное состояние ее зубов — результат воздействия свинца.
Неудивительно, что она рано состарилась. «Все источники свидетельствуют о том, что к 60 годам она была абсолютной старухой и внешне, и внутренне. Потеряла практически все зубы, которые тогда не умели лечить. Речь ее стала не очень связной. Обострились черты характера, унаследованные от отца: безумная вспыльчивость, припадки ярости». Когда Елизавета постарела, то приказала разбить все зеркала во дворце, чтобы не видеть своего отображения. Более того, ей приходилось засовывать в рот вату, чтобы выпячивались впалые щеки.
Последние годы елизаветинской эпохи отмечены общим упадком и разложением. «Несносная старуха» уже не в состоянии была контролировать правительство и своих многочисленных придворных. Дуэли и сексуальные скандалы стали во дворце обычным делом. Бывший фаворит Елизаветы, граф Эссекс, был уличен в заговоре против нее с целью захвата престола. Елизавета, невзирая ни на что, по-прежнему занималась танцами, верховой ездой, следила за здоровьем, следуя специальной диете, и заботилась о своем внешнем виде.
Королева «умерла нелюбимой и почти неоплакиваемой». Англичане любили не реальную Елизавету, а тот образ, который она создала.
