Загрузка...
Дана с мужем и сыном переезжает из города в сельскую местность. Они поселяются в большом доме, где под самой крышей есть странная комната. Что-то плохое случилось с Даной, от чего она пытается сбежать, но местные злые силы помогут разобраться в себе отчаявшейся женщине.
Вытеснить или принять?
Комнатами разочарований назывались специальные изолированные комнаты для детей, «разочаровавших» своих знатных родителей. Если ребенок рождался с каким-то тяжелым физическим или умственным нарушением, семья, дабы избежать позора в свете, часто принимала решение сохранить существование подобного ребенка в тайне. Тогда в каком-нибудь дальнем углу дома оборудовали комнату, которая запиралась снаружи и в которую имели доступ только родители или самые доверенные слуги. И ребенок жил в ней годами, не видя ни людей ни мира, до тех пор, пока подобное существование естественным образом не заканчивалось.
В психологии этот процесс называется «вытеснением» – те наши стороны, которые мы не желаем признавать в себе, оказываются изгнанными в бессознательное. Вытеснением занимается специальная часть психики, которую Фрейд называл Супер-Эго (Сверх-Я) – оно отвечает за моральные и религиозные установки человека, нормы поведения и моральные запреты. Поэтому вряд ли вы удивитесь тому, что в фильме человек, заточивший свою дочь в подобной комнате, по профессии является судьей.
Но даже этого судье оказывается мало, и в какой-то момент он убивает свою дочь, чтобы «она его больше не позорила». Метафорическое вытеснение становится метафорическим отрицанием, а они оба – призраками в комнате разочарований. И это вполне понятная метафора: отрицая неприятную правду о себе, мы парализуем собственное развитие, заставляем себя топтаться на месте. А собственно, кто такие призраки, как не сущности, «застрявшие» в определенном месте и вынужденные проживать один и тот же сценарий снова и снова? Война с самим собой плоха тем, что в ней нет победителей. Убивая часть себя, мы схлопываем свой «дом» до единственной комнаты.
Некоторые тайны лучше не раскрывать.
Вот что пишет известный юнгианский аналитик Мария-Луиза фон Франц. «Убийство психологически соответствует полному подавлению… содержание, характеризуемое как мертвое, было вытеснено из сознательной области личности и поля осознанности, как мертвец из своей жизни. Все цивилизации, как вы знаете, боятся призраков, восстающих из мертвых, приведений; и поэтому призраки являются их наиболее распространенным психологическим мотивом, и эти совершенно подавленные факторы иногда возвращаются из своих могил и снова беспокоят людей». Собственно это мы и видим в фильме.
Непростой путь признания
Через много лет после описанных выше событий в дом въезжает семья – Дана, Дэвид и их маленький сын Лукас. Начинается все как типичный сюжет о доме с привидениями – Дана обнаруживает запертую комнату, открывает ее, сталкивается с призраками. Но достаточно быстро зритель начинает замечать, что история Даны и история судьи во многом рифмуются. У Даны тоже была дочь, которая недавно умерла, и Дана тоже кое-что от себя скрывает.
О причинах смерти ребенка в фильме говорят трижды. В первый раз об этом говорит Лукас: «Иногда плохие вещи случаются с хорошими людьми, и никто не знает почему», – и мы видим, какое облегчение читается на лице Даны, когда она это слышит. Второй раз Дана говорит об этом сама: «Я плохая мать, моя дочь просто перестала дышать, чтобы не иметь со мной ничего общего». И в третий раз, когда Дана наконец признается себе, что это она, пусть и неумышленно, сама убила свою дочь.
В «Тавистокских лекциях» Карл Юнг описывает следующий случай пациентки, которая была влюблена в одного молодого человека, но вышла за другого мужчину, потому что считала, что с первым у нее нет шансов. Через пять лет она узнала, что объект ее обожания тоже был влюблен в нее и ее замужество разбило ему сердце.
«Это известие словно током пронзило мою пациентку, но она сумела взять себя в руки. Через две недели она купала своих детей – мальчика двух и девочку четырех лет. Вода – это было не в Швейцарии – вызывала некоторые подозрения, как оказалось, она на самом деле была заражена тифозной палочкой. Мать заметила, что девочка тянет в рот губку для мытья, но не остановила ее. А когда мальчик попросил пить, она дала ему эту воду. В результате девочка заболела тифом и умерла, мальчика спасли. Произошло то, чего она втайне хотела, – или дьявол в ней хотел, – «отменить» свой нынешний брак и выйти замуж за другого.
Получилось, что она совершила убийство. Сама она этого не знала: она излагала мне факты, но не делала вывода о том, что именно она была в ответе за смерть ребенка, поскольку знала об опасности заражения. Предо мной встал вопрос: сказать ей о том, что она убийца, или следует промолчать? Учитывая, что прогноз ее был неблагоприятен, я решил использовать шанс: если она осознает свой поступок, возможно выздоровление.
Я собрался с духом и сказал: «Вы убили своего ребенка». Она отреагировала эмоциональным взрывом, но со временем она пришла в себя и приняла факты. Через три недели мы ее выписали. Я наблюдал за ней в течение пятнадцати лет – рецидива не было. Депрессия психологически соответствовала ее случаю. Признание проступка дает силы жить дальше, в противном случае человек обрекает себя на неизбежные страдания».
Открыть дверь внутри себя
Дом часто символизирует внутреннее психологическое пространство человека, а поэтому понятным оказывается как то, что дом, в который въезжают герои, требует капитального ремонта, так и то, что именно Дана, а не ее муж занимается этим ремонтом. Открывая запертую дверь комнаты, Дана метафорически открывает дверь внутри себя, впускает солнечный свет сознания в темную каморку, наполненную вытесненной виной. Признав правду о смерти дочери, Дана, как и пациентка Юнга, находит в себе силы жить дальше.
Уезжая, они снимают дверь комнаты разочарований с петель – это метафорический отказ от защиты с помощью вытеснения. Но как только машина с семьей (символизирующей в фильме живое и способное к изменениям Эго) отъезжает от дома, мы видим, что дверь снова на том же месте. Ведь без нее в доме вновь заправляет судья (Супер-Эго), а единственное, что он может, – это отрицать и вытеснять.
