Когда страх мешает жить

Каждый день в мире гибнут люди: происходят войны, теракты, природные катаклизмы, аварии. Это всегда неожиданно, застает врасплох и рушит, казалось бы, стабильную жизнь. В сводках новостей постоянно мелькают сообщения о пострадавших. Как наша психика приспосабливается к трагическим событиям?

Чрезвычайные ситуации подробно освещаются в СМИ. Даже люди, которые не были участниками событий, чувствуют тревогу за себя и своих близких.

Это вопрос профессиональной этики журналиста. Как доносить информацию, чтобы она была полной, объективной, беспристрастной и не стала эмоциональным оружием против людей, которые находятся по ту сторону экрана?

Каждый человек одну и ту же информацию может воспринять по-разному: кто-то равнодушно, кто-то с живым интересом, а кто-то так глубоко, будто сам стал участником событий. Под влиянием своих личностных особенностей – высокой эмпатии, эмоциональной лабильности, тревожности, либо под влиянием прошлого травматического опыта человек начинает переживать и личностно включаться в ситуацию, в которой не находится реально, а просто увидел репортаж с места событий. Это называется вторичной травматизацией. Таких людей тоже можно считать пострадавшими, хотя они не находились на месте трагедии.

Какие механизмы защиты срабатывают в этот момент?

Сталкиваясь с тяжелыми стрессовыми ситуациями, мы реагируем двумя способами: психологическими защитами и выстраиванием копинг-стратегий. Механизмы защиты – это неосознаваемые психические процессы, направленные на минимизацию отрицательных переживаний. Они могут проявляться как идентификация (отождествление себя с другим человеком или людьми), отрицание или искажение реальности (отказ от осознания эмоционально тяжелой информации), защитное фантазирование, диссоциация (отделение себя от своих негативных переживаний – «это происходит не со мной»), регрессия (возврат к детским формам поведения). Может возникнуть как «примитивная идеализация» (восприятие другого человека как идеального и всемогущего), так и «всемогущий контроль» (восприятие себя как причины всего, что происходит в мире).

Копинг-стратегии зачастую имеют социальную направленность, поэтому мы ищем поддержку в обществе, обращаемся за помощью к окружающим. С этим связаны массовые реакции, которые появляются после трагедий. Многие приносят цветы к месту гибели или выходят на митинги в память о погибших, собирают денежные средства в поддержку пострадавших.

Как часто люди, получившие вторичную травматизацию, обращаются на телефон «горячей линии»?

В первые часы после трагедии примерно 90 процентов звонящих – близкие пострадавших или люди, которые переживают за судьбу своих родственников, друзей, поскольку по каким-либо причинам не могут с ними напрямую связаться. К концу первых суток к ним присоединяются неравнодушные граждане.

Одни выражают слова поддержки, спрашивают, как можно помочь. Другие негодуют, обвиняют, возмущаются – это их защитная реакция, проявляющаяся в виде агрессии. Третьи просто спрашивают, как жить в этом нестабильном мире, говорят, что боятся за себя, за своих близких.

Все эти обращения являются нормальной реакцией на стресс. Если мы переживаем ситуацию, извлекая из нее некий личный опыт, то она встраивается в нашу жизнь и поднимает нас на более высокий адаптационный уровень.

Иногда происходит наоборот: мы постоянно читаем новости о том, что где-то погибли или пострадали люди, но остаемся равнодушными. Это нормально?

Когда ежедневно получаешь такую информацию, то она начинает восприниматься как что-то обыденное. Но ненормально становиться равнодушными к боли и горю, за цифрами статистики перестать видеть реальных людей, их оборванные жизни и перевернутые судьбы.

А очевидцы на местах происшествий, которые все снимают на камеру, хотя могли бы помочь? Как это можно объяснить?

Мне хочется верить, что это та самая психологическая защита: ты прячешься за камеру и смотришь на все через объектив, как будто смотришь кино, – такое поведение можно считать отрицанием реальности, диссоциацией, регрессией. Но это неэффективный способ совладающего поведения. Другое дело, когда ты, например, пошел на курсы по оказанию первой помощи и знаешь, как в таких ситуациях помочь себе и окружающим.

Как наша психика приспосабливается к тому, что вокруг нас постоянно происходят чрезвычайные ситуации?

Осознавая все риски, мы продолжаем жить с надеждой, что «конкретно со мной это точно не произойдет», все страшные вещи случаются где-то и с кем-то. Это иллюзия собственного бессмертия – одна из тех базовых иллюзий, которые помогают нам жить, любить, создавать семьи, планировать, то есть ощущать почву под ногами. Вроде знаешь, что все умирают и ты когда-нибудь умрешь, но до этого момента еще так долго. И когда чрезвычайная ситуация случается рядом и внезапно, особенно с теми людьми, с которыми был лично знаком, или это происходит на ваших глазах, то реальность жестоко вторгается в выстроенный нами мир. Каждый человек рано или поздно сталкивается с осознанием своей смертности, с тем, что это может случиться в любой момент и самым неожиданным образом.

Еще одна базовая иллюзия – иллюзия справедливости устройства мира. Вроде мы ничего плохого не делаем, а значит, и ничего страшного произойти не может. Наступает момент, когда мы наконец понимаем, что не можем влиять на самое важное – на собственное рождение и на собственную смерть. Более того, самых дорогих и любимых людей тоже невозможно спрятать и обезопасить от всех тревог и трагедий.

Так было всегда, сколько существует человечество. Для своих близких, для себя мы делаем все, что в наших силах. Но не можем изменить то, что находится за рамками наших возможностей. Можем только принять и научиться с этим жить.

Наша пластичная психика адаптируется практически к любой ситуации, и, что бы ни произошло, через определенное время мы возвращаемся к нормальной жизни. Например, в первые дни после взрывов в метро количество желающих пользоваться этим видом транспорта резко уменьшается, но потом все возвращается в привычные рамки. Если бы адаптации не происходило, люди просто перестали бы существовать, так как не смогли бы создавать семьи, рожать детей, к чему-то стремиться. Защитную функцию здесь как раз и выполняют базовые иллюзии, психологические защиты, копинг-стратегии.

Зачем человеку страх?

Страх помогает избежать опасности. Но когда он начинает владеть и управлять, меняет привычный образ жизни – это уже проблема. Чем дальше, тем ситуация хуже – человек начинает извлекать для себя вторичную выгоду из сложившейся ситуации.

Звучит парадоксально, но он находит в своем положении бонусы. Например, ему не надо учиться, зарабатывать деньги, близкие стараются чаще быть рядом, опекают, ничего не требуют. В этой ситуации важно собственное волевое решение, осознание проблемы и желание вернуться к активной жизни. Только тогда помощь специалиста будет по-настоящему эффективной.

Как сказать своему близкому, что ему нужна помощь?

Не надо начинать со слов «у тебя явные проблемы, тебе срочно нужно к психологу, ты странный». Если так говорить, то реакция будет одна – защитная агрессия, уход в себя. Пострадавший начнет защищать свою самость, поскольку воспринимает такую форму обращения не как заботу, а скорее как обвинение и нападки.

Начните разговор с рассказа о себе, о своих чувствах, о том, что конкретно вы переживаете, видя, что происходит с близким.

Это универсальное «Я-сообщение». Например, «я за тебя беспокоюсь, переживаю, что ты тревожно спишь, что стал редко выходить из дома, мне стало сложно с тобой общаться, я хочу тебя поддержать, помочь, но не знаю как; что я могу для тебя сделать, чтобы тебе стало лучше?». К таким словам прислушиваются, поскольку они действительно выражают заботу и тревогу.