Загрузка...
С психологической точки зрения имеет смысл разделить художественное изображение безобразного и его восприятие. И еще важно понимать, что уродство может быть как категорией эстетической, так и моральной. Моральными уродами, как всем нам известно, могут быть вполне привлекательные внешне люди. И даже очень красивые. Кстати, такой контраст давно используется писателями и киношниками, создавшими целую плеяду «ослепительно красивых мерзавцев», наподобие классического Дориана Грея.
ПРИТЯЖЕНИЕ МОНСТРА
Часто, когда говорят, что человека «привлекает» безобразное, как правило имеют в виду, что его привлекает художественное изображение безобразного. Целые киножанры доставляют зрителям удовольствие исключительно за счет того, что демонстрируют на экране кровавые ужасы или безобразных монстров.
И вот тут начинает проявляться та самая «сила искусства», которая позволяет получать эстетическое удовольствие от изображения самых непрезентабельных сторон жизни. С психологической точки зрения удовольствие заключается в том, что зрители имеют возможность сопереживать героям подобных приключений, идентифицировать себя с ними, соучаствовать в их похождениях, получать адреналин и эмоциональную разрядку и при этом находиться в полной безопасности!
ЭРОС И ТАНАТОС
У безобразного множество психологических «подтекстов», связанных с тем, что на символическом уровне оно обозначает разрушение и смерть. Это отправляет нас к самому загадочному психоаналитическому понятию – танатосу («инстинкту смерти»), который присутствует в человеке вместе с эросом («инстинктом жизни»). Большая часть загадочности танатоса состоит в том, что никто из классиков психоанализа, начиная с самого «позаимствовавшего» это понятие у Сабины Шпильрейн Фрейда, так и не смог толком встроить его ни в одно из теоретических построений. Но сама идея, которая повторяет диалектику эстетической пары «прекрасное – безобразное», оказалась очень привлекательной и… красивой.
Фрейд попробовал озвучить то, что испокон веку было известно поэтам: смерть, как одно из двух, наряду с рождением, основных чудес, всегда обладала удивительной притягательностью. И корни этой притягательности уходят глубоко в историю человечества.
РАЗНООБРАЗИЕ БЕЗОБРАЗИЯ
Не секрет, что то, что теперь считается безобразным, далеко не всегда так воспринималось. Стоит только выйти за рамки современной европейской культуры или обратиться к ее истории, как сразу же один за другим начинают рушиться «общепринятые» каноны красоты. Взять для примера хотя бы представителей всевозможных традиционных африканских культур, которые чего только не выделывают со своими телами и телами своих женщин, начиная от вмонтирования всевозможных предметов и нанесения различными способами изображений и заканчивая сознательной трансформацией конечностей и формы черепа.
Не берусь с уверенностью говорить, что их уровень понимания того, что такое «красиво» и «некрасиво», поднимается до высот европейской эстетики, но шансов выйти замуж у подобающим образом не изуродованной барышни нет практически никаких. Некрасиво! Понятное дело, что все это украшательство в традиционных культурах связано прежде всего с архаической системой верований и ритуалов. Однако злая ирония истории заключается в том, что сегодня с ними солидарны миллионы татуированных, проткнутых и «художественно изрезанных» европейцев, которые на полном серьезе подводят под эти трансформации философскую, моральную и эстетическую базу.
ВКЛАД СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Даже если не очень глубоко погружаться в европейскую историю, то мы столкнемся с вещами не менее удивительными. Дело в том, что в религиозном сознании смерть и связанное с ней тление тела обладали не только «пугающим» и «назидательным» свойством, но и являлись предметом поклонения и культа. Вспомним хотя бы многочисленные «нетленные» мощи и западноевропейскую традицию украшения храмов костями умерших. Вот уж где эстетический компонент полностью вытесняется религиозно-мистическим. Впрочем, как говорится, это дело вкуса.
Кстати, именно в эпоху Средневековья возникла целая эстетика умерщвления человека. Казнь отступника от веры приобрела особую эстетическую ценность – казнить нужно было красиво! И народ массово ходил любоваться на многочасовые мучения жертвы.
КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ
Психологи, пожалуй, как никто другой, сталкиваются с относительностью понимания прекрасного и безобразного – хотя бы на примере влюбленности между персонажами классического сюжета – красавицы и чудовища. Оставляя в стороне громадный пласт культурологических и этнографических объяснений природы возникновения нежных чувств у этой странной парочки, остановимся на более современном ее варианте под названием «барышня и хулиган». Каким макаром умудряется очаровать «девушку из приличной семьи» носитель «безобразного» поведения? На что, помимо довольно распространенного объяснения этого явления с помощью теории «доминантного самца» или «прекрасной души под ужасной оболочкой», стоит обратить внимание? Именно в сочетании прекрасного с безобразным содержится вся полнота жизни – ее неприкрытый образ и смысл. Безобразное – не антипод красивого, а скорее его изнанка, необходимая составляющая.
МУМИФИЦИРОВАННАЯ КРАСОТА
За безобразным всегда стоят жизненные реалии и «законы мироустройства». Просто потому, что теперешняя семнадцатилетняя красавица останется таковой даже при самых оптимистичных прогнозах еще пару десятков лет. А дальше нам и ей невольно придется прятаться перед напором морщин за тем, что «у каждого возраста – своя красота», то есть призывать на помощь женской самооценке принцип относительности красоты. Или пытаться красоту «законсервировать» в первозданном виде с помощью достижений современной хирургии. Но вот в чем загвоздка – сам факт «консервации» все больше напоминает окружающим о возрасте дамы и ее неминуемой смертности.
Происходит это потому, что относительная неизменность облика присуща в нашем мире только неодушевленным, то есть мертвым предметам. Так что процесс «омоложения» в какой-то момент все больше становится похож на «бальзамирование», причем в первозданном значении этого слова. Сохраняя неизменной внешнюю оболочку (омертвляя ее), мы тем самым лишаем человека жизненности и живости его внешнего облика. Недаром лица большинства престарелых «подтянутых» красавиц напоминают собственные посмертные маски.
БЕЗОБРАЗИЕ И ПАТОЛОГИЯ
Если человеку нравится самому множить безобразие, то тут стоит убедиться, что это стремление не говорит о формирующейся психической патологии. Заболевание может проявляться в стремлении к агрессии и разрушению – вплоть до получения садистического наслаждения от издевательства над животными при психопатиях. Другая грань – извращенности самовосприятия, когда чаще девочка, реже – мальчик начинает воспринимать свое тело как ужасное и некрасивое без всяких объективных на то оснований или считать, что какая-то часть тела настолько уродлива, что ее нужно обязательно «подправить». Сюда же можно отнести и модную сегодня «нервную анорексию», в основе которой лежит трудно преодолеваемая убежденность в том, что «я – толстая».
НАПОСЛЕДОК
Само по себе слово «безобразное» означает «отсутствие образа», то есть нечто хаотичное и бесформенное: если исходить из буквального значения слова, то наша жизнь, с все нарастающей ее неопределенностью и бесформенностью, становится все более и более безобразной.
