Загрузка...
Дети — продолжение лучшего в нас, они достойны нашего внимания и любви, вопрос только в деталях: в какой любви? В чем конкретно эта любовь должна выражаться?
Ребенку хочется утром поспать подольше. Он спит так сладко, а когда вы хотите его разбудить, делает недовольную мордашку, дрыгает ногами и закрывается одеялом с головой. В чем будет проявляться наша любовь: «Ну пусть еще поспит!» — или: «Милый, доброе утро! Пора вставать!»?
ОТЦОВСКАЯ И МАТЕРИНСКАЯ МОДЕЛИ
У любви два крыла — теплота и требовательность. В любви две модели — материнская и отцовская. Материнская — это безусловное принятие ребенка, радость от его существования. По замыслу материнской любви мать любит ребенка всегда и любого: чистого и грязного, бодрого и усталого, доброго и злого… Порядочного и бандита…
- Для вас он бандит, а для нее — родная кровинушка!
Замысел отцовской любви в другом… Отцовская модель любви — это требование соответствовать. «Ты мой сын и не можешь быть трусом».
- А если трусишь — ты мой сын?
«Иди вставай и чисти зубы, грязнули за стол не садятся!»
- И действительно без завтрака может оставить…
«В нашей семье лентяев нет!»
- С подтекстом: «Если ты лентяй, ты — не наш!»
Отцовская модель любви — жесткая. Отцовская модель — не обязательно мужская. Привычнее, если она будет у отца, но она звучит и у женщин, особенно когда рядом мужчины нет.
- Брюки — вроде бы мужская одежда, но они удобны и женщинам, и теплее в них, и смотрятся они иногда неплохо…
Так же и материнская модель — чаще женская, но она близка и многим мужчинам. Если она ребенку нужна, то какая разница, кто ее даст — мама или папа?
И ТО И ДРУГОЕ — ЛЮБОВЬ
Главное, чтобы любовь была, но ведь когда-то, мы знаем, любви на детей не хватает. Любовь — скудеет. Когда скудеет материнское начало любви, у нас исчезает готовность радоваться самому факту, что у нас есть дети. Мы начинаем на детей сердиться: «Эти постоянные крики, драки, грязь, Господи, сил никаких нет…»
Когда скудеет отцовское начало нашей любви, мы становимся равнодушными. Ребенок начинает расти в атмосфере вседозволенности, теряет ориентиры — что можно, а что нет, «что хорошо, а что — плохо», становится слабаком и бабой.
Любовь — нужна. Нужна и та и другая. Отцовская и материнская модели любви — это как две руки у человека.
Если в семье только требовательность и жесткость, только дисциплина и обязанности, нет теплоты и нельзя прижаться — маленький человечек может и сломаться. Если в семье только расслабляющая теплота, только мягкое заинтересовывание, отсутствует «надо» и напряжение преодоления — то как подготовить ребенка к тому, что жизнь — это еще и работа, это много дел, которые делать надо обязательно, и без дисциплины в жизни ничего не добьешься?
РЕАЛЬНОСТЬ: ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МУЖЧИН
Мы живем в обществе, в котором мужское начало практически исчезло. То есть физически мужчины есть, но сами женщины о таких говорят: «Не мужчина!» Слабый, неуравновешенный, неуверенность скрывает за грубостью, а отсутствие смелости прикрывает импульсивными реакциями. Интересно, кто его таким воспитал? Наверное, женщина и — не мужчина.
А когда мужчин становится мало, меньше становятся требования к детям. Какие требования к детям, ведь они же маленькие! Дети — всегда маленькие…
Мы живем в обществе, где под любовью понимают только все принимающее, все разрешающее начало, то есть начало женское. «Как, вы ограничиваете своих детей? Вы их не любите!» Дети растут в перекосе, когда прекрасно знают свои права («Ну почему у нас в классе у всех мобильники как мобильники, а ты мне полный отстой купила?») и как-то естественно сомневаются в своих обязанностях («А что, мне еще и посуду за собой мыть? А ты чего не помоешь?»).
О детях заботятся, то есть беспокоятся об удовлетворении их многочисленных потребностей, которых с каждым годом становится все больше и больше, — и приучают их к тому, что им достаточно прислушиваться к себе, и делать то, что нравится: «Возьми от жизни все!»
Потребность — то, чего мне хочется при внутренней уверенности, что я на это имею право. Это способ настаивания на своих желаниях через демонстрацию своих страданий от нехватки чего-то. У сильных людей много желаний и планов. У слабых — много нужд и потребностей.
Потребности детей — это то, что мы должны им. А что должны дети нам (точнее, взрослому миру, который мы им оставляем), — забывается с каждым годом все больше.
«Сынок, подойди сюда!» — «Мам, ну я делаю уроки, сама подойди! Ну что тебе?»
В тех семьях, где детей любят, теплой заботы сегодня уже недостаточно. Если мы заботимся о детях, сегодня мы должны быть к ним требовательны. Настоящей заботой о детях является не щадящее, а спартанское, требовательное, жесткое воспитание.
Жесткое — по сути.
Теплое — по форме.
Умное — на направлению.
«ЖЕЛЕЗНАЯ РУКА В БАРХАТНОЙ ПЕРЧАТКЕ»
Жесткое воспитание не в том, чтобы на детей кричать. Жесткое воспитание в том, чтобы дети действительно начали делать то, что им делать надо, и тогда, когда им это надо.
Если мы переходим дорогу и ребенку 5 лет, то ему надо дать нам руку и не устраивать спектаклей на проезжей части.
Если родители сказали, что утро наступило и вставать пора, значит, наступило утро.
Если ты торопился и написал строчки в тетради кое-как, то их надо переписать. И переписывать, если надо, столько раз, пока не решишь, что лучше их написать все-таки аккуратно.
Придя после школы, неправильно упасть на кровать в ботинках и закрыть уши наушниками. Скорее всего, более правильно переодеться, полчаса погулять и сесть за уроки. Сделал — свободен.
Более всего, подрастая, дети с уважением и любовью, с восхищением вспоминают сильных родителей. «Мой отец был строг… Любил, но спуску не давал».
Спуску не давал, но — любил. Лучше всего работает строгость, которая обрамляется радостью: веселыми разговорами по душам, шутками, играми, совместными приколами. Просто — всему свое время. Есть время — общаемся и прикалываемся. Пора за дело — прикалываться прекратили.
Порядок — обязательно. Железная рука в бархатной перчатке, но — рука умного человека. Ради чего вам нужен порядок? Чтобы меньше слышать своего ребенка? Нет, это не про вас, это не любовь. Вам нужен порядок, чтобы к порядку приучить своего подрастающего сына, потому что в его жизни привычка к порядку будет ему нужна — в любом его деле.
Жесткость в руках умного родителя есть забота о будущем наших детей. Мы готовы быть жесткими, потому что жизнь бывает жестка и наши дети должны быть к этому готовы.
