Загрузка...
До середины XX века границы нормы в этом отношении были принципиально иными. Так, например, понятия «насилие» не существовало по отношению к женщинам, особенно в традиционных семьях («бьет — значит любит»), и детям: «Сбережешь розги — испортишь ребенка!» — учили английские педагоги. Кстати, обитатели Туманного Альбиона, вопреки расхожему мифу о европейской толерантности, друг с другом не церемонились: в Лондоне до сих пор не упразднен закон, запрещающий бить жену после 21:00, чтобы ее вопли не мешали отдыхать соседям.
Вообще, что считать насилие, а что нет, разобраться подчас бывает непросто. Родитель отвесил ребенку подзатыльник. В ряде стран это чревато последствиями, вплоть до передачи чада органам опеки. Воспитательница малыша и пальцем не трогает, но любую его инициативу пресекает с таким холодным презрением, что он лишний раз боится даже пикнуть. Согласимся, что вреда такое отношение причиняет много больше, но что-либо доказать тут стократ сложнее.
ЛУЧШАЯ ЗАЩИТА — НАПАДЕНИЕ
«Обычно понятие насилия сводят к физическим действиям: побоям и убийствам, хотя на самом деле оно намного шире, — говорит кандидат психологических наук, доцент кафедры нейро- и патопсихологии МГУ, заведующий отделом клинической психологии научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов. — Это и психологический террор в семье и в обществе, и экономическое принуждение, и аутоагрессия. Такая путаница вкупе с преувеличенной опасностью насилия физического приводит к тому, что мы больше боимся стать жертвой хулиганов, нежели подвергаемся реальной угрозе.
В то же время сильнейший прессинг психологического свойства списывается со счетов».
Здесь следует учесть и еще один факт: агрессия, прямым следствием которой и является насилие, — одна из самых естественных форм бессознательной защиты. Чем выше уровень страха, тем выше агрессия. Кстати, для нашей страны, где доверия к правоохранительным органам нет, а традиционные семейные связи разрушены, это особенно актуально. Ощущение того, что в критической ситуации не к кому обратиться, лишь усиливает безысходность.
Еще одно заблуждение, связанное с темой насилия, касается уровня агрессии, который якобы выше в социально неблагополучных люмпенизированных слоях. Конечно, представители низов меньше стесняются по части грубых слов и форм поведения, нежели образованный и благополучный «средний». Однако среди «элиты», коммерсантов, высокопоставленных чиновников и даже звезд шоу-бизнеса тех, кто гордится своим крутым нравом, ничуть не меньше. «Обычно агрессия пронизывает те сферы жизни, где правила игры не вполне устоялись, — поясняет Сергей Ениколопов, — в этих условиях конфликт — своего рода притирка, попытка установки границ. Поэтому многие из тех, кто вышел из низов и оказался на вершине социальной иерархии, просто не знают, как себя вести, их одолева ет ощущение вседозволенности и безнаказанности. Также довольно много напряжения сейчас наблюдается в отношениях между мужчинами и женщинами. К тому, что мужчина сейчас лишился традиционной роли главы семьи, а женщина находится далеко не в подчиненном положении, нужно еще привыкнуть. Пока новые нормы взаимодействия не выработаются, конфликт неизбежен».
ФАКТ
КОЭФФИЦИЕНТ КРОВОПРОЛИТНОСТИ — отношение среднего числа убийств в единицу времени к численности населения. Ориентировочные расчеты показывают, что, несмотря на последовательно возраставшую убойную мощь оружия и растущую демографическую плотность, этот коэффициент не только не возрастал, но заметно снижался.
ЧТО ТАКОЕ «ПЛОХО»?
Поскольку откровенная неприкрытая агрессия представляет угрозу для цивилизации, общество периодически предпринимает попытки ее, агрессию, искоренить. Однако острота проблемы уводит на ложную тропу: «выходы» варьируются от радикального «взять и запретить» до безнадежно-примирительного «ребята, давайте жить дружно» Кстати, последний подход очень популярен в одной из самых взрывоопасных сфер —офисе. В среде, где доносы и публичные выволочки стали нормой жизни, «добрые» кадровики периодически проводят добровольно-принудительные «сплачивающие» мероприятия, как будто игра в крокодила или пейнтбол помогут решить социально-нравственную проблему.
«Агрессия относится к той категории явлений, которые нельзя искоренить и уж тем более запретить, — утверждает эксперт по массовым явлениям, главный научный сотрудник Института востоковедения, профессор, доктор философских наук, кандидат психологических наук Акоп Назаретян. — Экспериментально доказано, что в нашей лимбической системе имеются группы нейронов, электростимуляция которых рождает переживания страха и ярости. Известно также, что длительное отсутствие возбуждения снижает порог возбудимости нейрона. Поведенчески это проявляется бессознательным поиском предметных поводов для соответствующих переживаний — опасностей и конфликтов. Иными словами, живой организм обязан переживать все эмоции, потенциальная возможность которых заложена в его нервной системе. Дикая природа обеспечивает баланс переживаний естественным образом; в искусственных же условиях, в которых изначально живет человек, дефицит тех или иных «негативных» эмоций побуждает к внешне бессмысленным действиям, нацеленным на их актуализацию».
По мнению эксперта, заложенная самой природой необходимость острых эмоциональных переживаний обусловливает «зловещее очарование» насилия и страха. Именно поэтому в прошлые столетия наши предки охотно собирались на городских площадях, чтобы стать свидетелями телесных наказаний и казней. А мы и наши дети не можем оторваться от очередного фильма ужасов или компьютерной игры, в которой наши монстры мочат вражеских солдат-суперменов.
ФАКТ
РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ
Считается, что в наше время градус агрессии зашкаливает. Однако статистика говорит об обратном. По данным ВОЗ, в 2000 году в вооруженных конфликтах, репрессиях и бытовых разборках погибли около полумиллиона жителей Земли. Число, само по себе чудовищное, по отношению к более чем 6-миллиардному населению планеты составляет 0,008%. Для сравнения: по расчетам ученых, среднегодовой процент жертв насилия в ХХ веке составил 0,15%, в первобытных племенах — около 5%.
«Люди современной западной культуры по сравнению со своими предками сделались необычайно чувствительными к насилию и нетерпимыми к нему, равно как к боли, смерти, грязи и дурным запахам, — считает Акоп Назаретян. — Именно поэтому мировое сообщество впервые за всю историю поставило перед собой утопическую задачу устранить насилие как таковое».
На самом деле агрессию и насилие можно лишь упорядочить, по возможности предотвращая хаотические формы и проявления. Эта задача так или иначе решается цивилизацией. Одна из форм ограничения агрессии — сублимация. С этой миссией, как это ни парадоксально звучит, справляются телевидение и пресса. «Назойливая жестокость эфира способствует удовлетворению потребности в «отрицательных» эмоциях, — продолжает Акоп Назаретян. — Устав от обилия чернухи на экране, человек начинает искать спасения в реальной жизни, превращая свой дом в своего рода рекреационную зону, где можно проводить время без риска столкнуться с чем-то очень страшным».
