Загрузка...
Наши отношения с миром разворачиваются на трех уровнях:
1) биологическое существование (как все живые существа),
2) социальное (как все остальные люди),
3) личное (как никто другой).
Мы все имеем возможность выйти на третий уровень, но часто отказываемся, потому что это слишком хлопотно и энергозатратно. И хотя есть люди, способные формировать свою личность как некую независимую точку опоры, большинству гораздо легче поддаваться общим закономерностям.
Человеку вообще свойственно следовать давлению общества и социальным ожиданиям. Это путь наименьшего сопротивления. Он всегда основан на экономии энергии и во многих случаях обеспечивает людям нормальное, спокойное существование. Но есть еще один вариант: двигаться по пути личности – своему собственному. Это путь наибольшего сопротивления. Более интересный, более полноценный, но совершенно не обязательный. Поэтому во многих ситуациях мы от него отказываемся.
Между тем личность – то, что человек может противопоставить внутренним импульсам и внешним давлениям. То есть сделать какой-то другой выбор помимо того, к которому нас толкают наши внутренние и внешние социальные программы. Что такое выбор? Это устранение неопределенности. А она, к слову, очень важная вещь в нашей жизни. Маленький ребенок, когда растет, осваивает мир и узнает, что там есть на самом деле. Но по мере взросления мы понимаем, что далеко не во всем можно достичь определенности. Как говорил еще Гераклит: «Берегись, чтоб не стало сомненное бессомненным». Суть же вызовов современного мира заключается в том, что существует очень много того, на что в принципе нельзя получить однозначный ответ. И что мы с этим делаем? Пытаемся любой ценой все-таки добиться конкретики: что было, что будет, на чем сердце успокоится. Или, что гораздо труднее, все-таки признать факт существования неопределенности, примириться с этим и жить с тем, что французский философ Ален Бадью называет «готовность к событию».
Кстати, долгое время традиционная педагогика старалась научить ребенка жесткой, определенной картине мира, но в последнее время появились такие понятия, как вероятностное и вариативное образование. Об этом говорится в работах моих коллег Александра Асмолова и Александра Лобка. Речь идет о том, чтобы помочь ребенку вырасти с понимаем того, что на самом деле мир может быть разным. Мир не однозначен.
Есть предположение, что принятие решения и выбор – одно и то же. Однако это достаточно разные вещи. Первое – процессы в сознании, которые завершаются формированием какого-то суждения. А второе – это то, что мы реализуем. Мы совершаем действия, которые имеют некоторые последствия. Можно научиться оптимизировать процесс принятия решения, но невозможно научить правильно выбирать – просто потому, что далеко не всегда сам по себе выбор бывает правильным (или неправильным).
Вспомним Юлия Цезаря и его переход через Рубикон. Решение принято, физических препятствий нет, но император бездействует. Дело в том, что, как только он эту границу перейдет, события начнут развиваться уже по своей собственной логике. Он потеряет над ними контроль. Наконец Цезарь делает этот шаг – вот теперь, собственно, и сделан выбор. То есть он становится необратимым не в тот момент, когда вынесено решение, а когда принята ответственность за его осуществление.
Рассмотрим еще пример. В начале своей карьеры известный философ и педагог XIX века Герберт Спенсер решал сложную дилемму: то ли ему уехать в Австралию, то ли жениться и остаться в Англии. И он разработал собственную психологическую методику: выписал все соображения «за» и «против», дал каждому определенное количество баллов, просуммировал их, математически все просчитал, и получилось, что ему надо ехать в Австралию. Но Спенсер женился и остался в Англии. Потому что решить – не значит сделать. Это тот случай, когда выбор делается вопреки принятому решению по всем закономерностям когнитивной психологии.
Зачастую выбор нельзя оптимизировать просто потому, что возможные варианты не вписываются в одну общую систему критериев. В известном романе Уильяма Стайрона и фильме по его мотивам «Выбор Софи» женщина оказывается в концлагере с двумя детьми и от нее требуют решить, кто из детей останется с ней, а кто пойдет в газовую камеру. Это выбор, который нельзя построить по закономерностям когнитивной психологии и оптимизации.
Итак, существуют разные типы выбора:
- простой (есть и альтернативы, и критерии),
- смысловой (есть только альтернативы),
- экзистенциальный (нет ни того, ни другого).
Кроме того, одну и ту же ситуацию можно рассматривать и как ситуацию выбора, и как ситуацию, лишенную выбора.
В связи с этим интересны исследования, в которых проводились кросс-культурные сравнения США с Индией и Японией по тому, как люди в одних и тех же условиях видят или нет возможность выбора. Оказалось, что культура влияет на то, как одни и те же ситуации воспринимаются жителями разных стран. У американцев показатели оказались в полтора раза выше, чем у индийцев и японцев. На индивидуальном уровне мы также можем конструировать «выбор» и «не-выбор».
Следующий вопрос – как не сожалеть об уже сделанном выборе, особенно в ситуации неопределенности? Про это хорошо пишет Кундера: мы не можем пройти один вариант жизни, а потом вернуться обратно в эту точку и пройти другой вариант, чтобы определить, бы ли наш выбор правильным. Даже если все у меня на этой траектории хорошо, то на другой могло быть феерически. Или если на этой траектории все плохо, то это еще не значит, что выбор был неправильным, потому что на другой могла быть полная катастрофа. Мы не можем знать этого заранее, потому что будущее нам предвидеть не дано.
В своей книге «Парадокс выбора» Барри Шварц говорит о том, что сам процесс выбора забирает у нас определенные ресурсы. Мы можем как перфекционисты стремиться к тому, чтобы сделать лучший выбор, но потратим столько времени и сил, что это не окупится. В связи с этим Шварц выделяет два типа людей: максимизаторы, стремящиеся выбрать лучше, и оптимизаторы, понимающие, что это невозможно. И последние в конечном счете оказываются в выигрыше. Потому что они, может быть, получают вариант чуть хуже первых, но гораздо меньшей ценой. Потому что при большом количестве альтернатив нам слишком дорого обходится отказ от многих из них.
Поэтому единственное, что действительно важно, – это то, как именно мы делаем выбор. И здесь стоит вопрос о принятии ответственности за него. Возьмем, к примеру, политические выборы. Если мы исходим из того, чтобы найти правильный ответ на задачку, то выбираем какого-то самого лучшего парня из всех, ставим галку, а потом забираемся на печь и четыре года лежим. В странах с более развитой культурой выборов предполагается, что люди понимают: после того, как проголосовали, они будут как-то отслеживать своего кандидата, проверять, правильно ли сделали, оказывать на него некоторое давление. То есть они постоянно проделывают действия, подтверждающие их выбор. Это растянутый во времени процесс. Если же я выбираю без принятия ответственности, то потом могу даже не вспомнить, кого и почему я выбрал.
