Быть мужчиной или казаться мачо

Психоаналитик Дмитрий Ольшанский известный своими работами по вопросам мужской сексуальности, рассказал журналу «Наша Психология» о том, кто скрывается под маской «крутых» мачо, почему они бросают соблазненных девушек после первой же ночи любви и какие архетипы влияют на их сознание.

НАША ПСИХОЛОГИЯ: Что такое мачизм? Почему некоторые мужчины избирают такой тип поведения? О каких комплексах это говорит?

ДМИТРИЙ ОЛЬШАНСКИЙ: Такой вопрос уже предполагает постановку диагноза. Дескать, мачизм – это такая мужская болезнь, при которой мужчина не умеет любить женщин и за счет количества сексуальных связей пытается компенсировать нехватку качества любовных отношений. Все это стало уже общим местом в психологических экзерсисах. Многие знатоки склонны объяснять мачизм исчезновением чувственности и искренности в обществе потребления, прагматизмом и отчуждением, которые управляют современным человеком, а иные из них, под руководством феминисток, тут же бросаются лечить эту «эмоциональную бедность» и стремятся занести мачизм в перечень психиатрических заболеваний. Действительно, с их точки зрения, мачизм – глубоко нетолерантная система ценностей, оскорбительная и неприемлемая для женщин. Однако все эти проповеди о толерантности, потребительском отношении людей друг к другу и отсутствии тепла между ними мало что объясняют. Дальше осуждения и попыток лечения мачизма пси-индустрия не продвинулась. Совершенно смехотворны клинические случаи, когда психологи пытаются излечить мужчину от повышенного влечения к женщинам. Действительно, жить с такой огромной набухшей проблемой крайне затруднительно. Да и вообще хотеть женщин – это нетолерантно и по-шовинистски, с такими желаниями всем нужно немедленно бороться. При помощи таблеток и электрошока, разумеется…

А если серьезно, то мало кто берет на себя ответственность разобраться в причинах мачизма, услышать, что же именно мачо хочет нам сказать, на что направлены его вызывающие провокации, которые, надо признаться, частенько попадают в цель и не на шутку злят зубастых феминисток.

НП: То есть это такая форма провокации и ничего больше?

Д.О.: Думаю, что нет. Мачо, как любой невротик, требует чего-то. Но требует он вовсе не женщин и не секса: как мы видим, они его как раз удовлетворить не могут, требует он чего-то другого, чего в женщинах не находит. Очевидно, что женщины не являются его целью, они лишь средство, мачо использует их для того, чтобы что-то сказать о своей идентичности. О том, насколько он в ней не уверен. Поэтому ему постоянно приходится доказывать, что он «настоящий мужик», словно он сам в этом сомневается. По примеру Хемингуэя, которому мама в детстве заплетала косички с бантиками, и поэтому известный писатель всю взрослую жизнь выдавливал из себя женственность и пестовал свою мужественность. Действительно, анализируя жизнь мачо, можно обнаружить много интересного: часто их родители хотели дочку, но появился сын. А был ли мальчик? На этот вопрос мачо отвечает всю свою жизнь и доказывает, что мальчик все-таки был.

Второй фактор, о котором говорят многие аналитики, – это гомосексуализм. Предпосылкой вызывающе-мужественного поведения служат вытесненные или латентные гомосексуальные мысли, которые мачо не может принять, поэтому отчаянно пытается отделаться от них и при помощи бессчетного количества женщин доказать самому себе, что он все-таки нормальный мужчина. Но что это значит? Быть мужчиной – это не значит обладать каким-то атрибутом или проявлять те или иные черты поведения, тем более что в каждой социальной группе они свои. Например, в гей-культуре распространен образ мужлана-жеребца, который одевается в кожу, ругается матом и ездит на мотоцикле. Чем не «настоящий мужик»? Этот вопрос и терзает каждого настоящего мачо. Что значит быть мужчиной? Именно этого-то он и не знает.

НП: Получается, что мачо внутренне не уверен в своей мужской силе?

Д.О.: Любое отыгрывание всегда говорит о нехватке символизации: неуверенный в себе начальник наденет маску деспота, слабый отец будет изображать мирового папашу, заниженная самооценка женщины заставит ее стать постоянным клиентом пластических хирургов. Эти почти риторические выводы хорошо всем известны. Равным образом и мачо заявляет о своей мужской слабости: он не знает, как быть мужчиной, его не научили, ему не показали пример, поэтому он изображает из себя настоящего мужчину, тогда как обычным мужчинам, которые знают ответ на вопрос, ничего из себя изображать не приходится. Иными словами, в такой гипертрофированной форме мачо предъявляет претензию своему отцу: «Ты не научил меня быть мужчиной», – как бы говорит он, обвиняя своего родителя в бессилии.

НП: Неужели все объясняется психологическими причинами, а социальный фактор не играет никакой роли?

Д.О.: Конечно, про общество потребления тоже забывать не стоит. Но кто здесь мачо? Вовсе не потребитель. Большая иллюзия думать, будто он успешный клиент индустрии развлечений, алчный циник с потребительским отношением к женщинам. Мачо – объект использования, жертва потребления – это именно та мысль, от которой он бежит и которую боится встретить. Когда мужчина начинает реализовывать свойственный мачо сценарий, то очень скоро понимает, что он далеко не автор своей жизни, а лишь один из многих миллионов, находящихся на крючке у потребительского мировоззрения, которое прописывает все его желания. И как только он это понимает, ему становится очень тревожно. Встреча с тем фактом, что все в твоей жизни уже прописано кем-то другим, рискует обернуться настоящей катастрофой. Во всяком случае, число потерявших смысл жизни растет с каждым днем.

НП: Почему этот образ так привлекателен и для мужчин, и для женщин?

Д.О.: В сексуальных фантазиях невротиков всегда встречается образ обезличенного партнера, низведенного до уровня вещи, женщины-куклы или мужика-кошелька, которым можно попользоваться, купить, сломать, выбросить, делать с ним все, что захочешь. Стать таким предметом использования и притягательно и пугающе одновременно, поэтому часто невротики играют в циничность и продажность. Некоторые женщины получают удовольствие, когда изображают шлюху, которая будет унижена, предана и растоптана, другие старательно натягивают маску «тупой блондинки» на свои два высших образования, считая, что таково требование современной культуры. К тому же классический женский мазохизм заставляет их искать в мужчине господина и быть им использованной, стать «хранительницей очага», «вечной музой» или «военно-полевой женой». Другое дело, что женщина, если она настоящая истеричка, не удовлетворяется ролью жертвы, а лишь играет ее для мужчины (и отлично понимает это), считая, что он должен отдать женщине то, чего сам не имеет.

Поэтому мачо в глазах женщины всегда оказывается лузером: ему нечего ей предложить, кроме секса. Он превращается в совершенно беспомощное существо, разоблаченного персонажа итальянской комедии, с которого сняли маску. Именно этой душевной обнаженности, беззащитности и, быть может, искренности женщина и добивается от мачо, и поэтому она готова отдаться ему, даже если прекрасно понимает его тактику. Поговорка «мужчина использует любовь, чтобы добиться секса, а женщина использует секс, чтобы добиться любви» здесь вполне работает. Многие дамы, однако, в этот момент реализуют все свои садистские фантазии и посыпают насмешками вчерашнего господина, который наутро оказывается обычным лысоватым мужичком.

НП: Для чего мужчина разыгрывает роль мачо?

Д.О.: Хороший вопрос. Мужская партия в этой любовной игре совершенно иная: мачо не знает о том, что он играет. В этом основное отличие мужчины-мачо от женщины-жертвы: он даже не подозревает, на какой сцене и перед кем он находится. Если стратегия женщины заключается в том, чтобы в финале лишиться своей маски, развоплотиться, предъявив мужскому взору свою неприглядную и травматичную извращенность, страсть, меланхолию, как поступают, например, героини Ларса фон Триера, то мужчина-мачо, напротив, упорствует и настаивает на своем до конца. Он просто не может отказаться от этой роли, поскольку он равен ей.

«Быть мужчиной – значит хотеть женщин», – рассуждает мачо. В этом его кредо, и в этом его заблуждение и трагедия. А если ты никого не хочешь, остаешься ли ты мужчиной? Вот в чем вопрос. Поэтому большинство мужчин тревожатся не из-за своей привлекательности, мужской силы или потенции, а из-за того, будут ли они продолжать хотеть после того, как все смогут. Этой тревогой отчасти и объясняется тот факт, что мачо бросает всех соблазненных им девушек после первой же ночи любви: он не уверен в том, что все еще обладает желанием, он не знает, что его может связывать с женщиной после того, как он с ней переспал.

Тогда как женская сексуальность не оперирует категориями «поиметь – потерять», «попасть – промахнуться», в строгом смысле она вообще ничего не хочет от мужчины. Поэтому женщина так легко меняет маски, вписывается в любые желания своего партнера, хотя сама их не испытывает и не нуждается в них. Мужчина же постоянно должен эти желания в себе подогревать (пусть даже ценой боли и страдания), создавать иллюзию удовлетворения и взращивать все новые и новые изощренные желания. В этом смысле мужчины лучшие актеры, чем женщины: они принимают все за чистую монету и играют в мачизм совершенно искренне, они живут им и готовы отдать за него все. Для них это не игра, а сама жизнь.

Поэтому осуждать мачо или препятствовать ему значит играть по его правилам, заставлять его отстаивать свое право на существование. По этой причине феминистские демарши и психологические интерпретации благодатно подкармливают симптом мачо. Агрессивные женские выпады – это лучшее признание в любви…

НП: А как быть с мачо в юбке?

Д.О.: Вы имеете в виду лесбиянок, которые копируют мачистский тип поведения? Или женщин, которые меняют мужчин?

НП: Женщин, которые имеют много любовников. Хотя с лесбиянками тоже интересный вариант.

Д.О.: У женщин совсем другая история: если они и составляют коллекцию любовников, то это опять же пародия, фарс. Женщина играет в мачизм, создавая изысканную ловушку для мужского желания. Одна моя знакомая, например, вела такой донжуанский список, состоявший всего из двух колонок: в одной из них было написано имя мужчины, в другой – размер члена. Все по делу, ничего лишнего. Комический характер этого документа был настолько очевиден, что стоило только мужчине узнать о его существовании, как всякое желание у него «опускалось». Еще бы, быть замеренным и занесенным в опись, подобно складскому хламу, не так-то приятно. Во всяком случае, надо обладать известной долей самоиронии, чтобы завести роман с такой девушкой. Подобный перечень выглядит не как гусарское бахвальство, а как тест на стрессоустойчивость для потенциальных ухажеров, женщина словно испытывает мужчину, разыгрывая перед ним роль «мачо в юбке».

В свою очередь женщина мечтает встретить такого мачо, который подарил бы ей нечто, не связанное с обязательствами и требованиями, лишенное чувств и сантиментов, поэтому стоит только мачо влюбиться, как женщина тут же его бросает. Некоторым женщинам доставляет удо вольствие встречаться с женатыми мужчинами, которые, вдобавок ко всему, искренне любят свою жену, именно для того, чтобы желание было адресовано другой женщине. И стоит только незадачливому кавалеру заикнуться о разводе или даже о том, что он больше не спит с женой, как любовница тут же расстается с ним.

Итак, если для мужчины «подсчитанность» является разрушительной (он теряет желание, если оказывается, что кто-то другой уже хотел того же самого), то для женщины, напротив, иметь такого любовника, который спит еще с доброй дюжиной таких же, как ты, может оказаться особенно сладостно.

НП: Можно ли назвать Дон Жуана, Казанову мужскими архетипами мачо?

Д.О.: Мужская сексуальность питается множеством образов. Заметьте, что я говорю не о психотипе или характере, а именно о прописанном сценарии, поэтому от литературных примеров никуда не денешься. Дон Жуан, Ловелас, Казанова, мачо – это совершенно разные коды, разные мужские истории, способы отношения с женщинами и собирания своей идентичности. Ловелас, например, это просто криминальный персонаж, одержимый эротоманией перверт, готовый ради обладания женщиной создать сложную преступную сеть; такого не часто встретишь. Казанова – совершенно другой образ, Феллини изображает его как непонятого романтика, естествоиспытателя человеческих душ, Дон Жуан – это совершенно другая история, которая имеет массу нюансов в зависимости от автора. Поэтому я далек от того, чтобы описывать архетип мачо и, следовательно, давать какой-то один архи-рецепт или архи-совет, как с ними следует обходиться. Каждому мужчине предстоит создать свою историю, написать собственный роман отношений, принимая во внимание представление женщин о циничном мачо.